– Видят темные боги, я никогда не зрел такого, – уши гоблина свернулись в трубочку, давая знать, что он испуган. – Во-первых, твой меч изготовлен не в нашем мире, и к его созданию приложила руку неизвестная мне раса.
– Занятно… так что, кости йотуна можно найти не только в Алионе?
– Видимо. – Арон-Тис покачал головой. – Во-вторых, твой меч невероятно опасен. Но не сам по себе, а вместе с этим кольцом. – Он длинным пальцем указал на Сердце Пламени. – Это две силы, они уравновешивают друг друга, но при этом создают что-то вроде вихря, притягивающего к тебе опасность. К тебе и к тем, кто находится рядом с тобой.
– Так. – Олен почувствовал, как качнулась под ногами палуба, и понял, что бьющие в борт волны тут ни при чем.
Со спутниками придется расстаться как можно быстрее. И пробыть одному до того момента, пока Рендалл не уничтожит Харугота из Лексгольма и не найдет способа избавиться от опасных предметов. От тоски сжалось сердце – предстоит уйти от Саттии, к которой успел привязаться, от Бенеша и Гундихара, верных друзей и надежных спутников.
Затем, когда все закончится, может быть, удастся встретиться вновь… Но когда и где? И удастся ли?
Но другого пути, похоже, нет.
– Что еще? – спросил Олен, усилием воли останавливая поток мрачных мыслей.
– Ну… меч очень старый, ему более десяти тысяч лет. И я не знаю, что в нашем мире может противостоять ему.
– Я знаю, – сказал Олен, вспоминая свой удар в тронном зале дворца в Безарионе и то, как всесокрушающий клинок со звоном отскочил от смуглой человеческой кожи, точно палка от камня. – Это все?
– Да, – старый гоблин помялся. – А затем сосуд не выдержал давления сосредоточенного в нем знания и взорвался… Что, пойдем обратно?
– Ты иди, я еще постою.
Арон-Тис поглядел на человека недоуменно, но ничего не сказал. Он ушел, Олен остался один.
Корабль мчался на запад, навстречу оранжевому закату, чье зарево охватило треть неба. Высоко в зените угадывалась половинка лунного диска, на востоке отступал, терялся в накатывающейся мгле берег. А Рендалл стоял, бездумно глядя на синие, с серебристой оторочкой волны, и на душе у него было тяжело.
Здесь, на «Огне вод», никуда не деться от спутников. Так что придется подождать до того момента, когда они прибудут в Мероэ. А там при первой же возможности, обманом или еще как, ускользнуть от тех, с кем прошел от Безариона до Опорных гор…
Судьба избрала его, Олена Рендалла, орудием, которое должно покончить с Харуготом, и незачем подвергать опасности других.
– Так и сделаю, – сказал он, стукнул кулаком по фальшборту и пошел обратно в шатер.
Внутри мягко горели светильники, шустрые матросы разносили плошки с ужином. Запах риса мешался с ароматом горящего масла, Арон-Тис беседовал с Бенешем, Саттия дремала.
А вот Гундихар успел познакомиться с кем-то из попутчиков и затеял азартную игру.
– Да не, куда ты суешь тройку чаш, носатый? – доносился его мощный голос от двух стоявших рядом лежаков, на которых сидело множество гоблинов. – Он легко побьет ее, а я вынужден буду скинуть. И мы, ха-ха, останемся с носом. С твоим. Понял? А сейчас надо ходить вот так… листьями… ага, ага…
– Явился, – пробормотала Саттия недовольно, когда Олен сел на лежак, но на лице ее появилась улыбка. – Я уж забеспокоилась, хотела за тобой идти. А то вдруг ты прыгнул за борт? Ищи тебя потом на дне.
Тяжесть на сердце на мгновение ослабела, а потом навалилась с новой силой.
– Со мной все хорошо, – сказал Олен. – Давай лучше поедим и спать. А то я что-то устал за день…
– Давай. – Девушка поднялась.
Им принесли по миске с иналдо без овощей и кувшин какого-то кислого сока. Олен съел свою порцию без особого желания, несколько кусков рыбы и курятины отдал Рыжему. А потом отнес грязную посуду собиравшему ее матросу, лег на лежак и накрылся с головой одеялом.
Сразу уснуть не смог, и мысли почему-то вернулись к прошлому. Замелькали перед глазами лица друзей по Заячьему Скоку, отца и матери, точнее, тех, кого он считал отцом и матерью…
И лишь затем навалилась спасительная темнота, погасила все мысли до единой.
Проснулся, когда что-то мохнатое пощекотало ухо. Оказалось, что Рыжий просто решил сказать «Доброе утро». Обнаружив, что Олен открыл глаза, оцилан приветственно мяукнул и спрыгнул с лежака.
– Вставай, засоня, – проговорила Саттия. – Завтрак давно закончился, но мы кое-что тебе оставили…
– Ага, сейчас. – Олен зевнул и выбрался из-под одеяла.
Судя по лучам солнца, пробивавшимся через полог шатра, проспал он и в самом деле немало. Покачав головой, Рендалл отправился на корму, где над морем нависали две кабинки, предназначенные для отправления естественных надобностей. Вернулся оттуда и с аппетитом уничтожил завтрак – большую тарелку рисовой каши, заправленной острыми перчиками.
– Уф, хорошо, – сказал Олен, погладив себя по животу. – А теперь что, можно лечь и спать дальше?
– Ну, я выпросила у Арон-Тиса книгу, – сообщила девушка, продемонстрировав том в окованном медными полосками переплете. – И даже не по алхимии, Бенеш тоже что-то нашел. Если хочешь, можем заняться чтением…
– Можно. – Олен с тоской поглядел туда, где Гундихар и трое гоблинов, увлеченно вопя и переругиваясь, шлепали засаленными картами по лежаку. – Только ты… ну, уверена, что я смогу?
– Сможешь. – Саттия похлопала по одеялу рядом с собой. – Меня, кстати, удивляет, почему ты не выудил из воспоминаний предков умения читать?
– Мне доступна их память, а не разум. Я могу вспомнить книги, которые читали императоры, но не значение букв.
– Да? А ну садись сюда, начнем. Вот смотри, этот значок называется Алеф, а читается он как «а»…
Олен грустно вздохнул и покорился судьбе.
К обеду он выучил почти все буквы и смог даже одолеть несколько слов.
– Молодец, – похвалил вернувшийся на место Гундихар, благодаря выигрышу довольный, как победивший на ристалище таристер. – Лопать мне шерсть с задницы Аркуда, скоро ты и считать научишься. До трех или даже до четырех, ха-ха.
Олен показал ему кулак, но гном лишь пакостно захихикал.
После обеда решили сделать перерыв в учебе, и тут к Рендаллу подсел Арон-Тис.
– Пора платить за помощь, – сказал он, нетерпеливо потирая руки. – Ты готов поделиться со мной знанием?
– Это каким? Я тебе все рассказал.
– Верно. – Алхимик кивнул и ткнул пальцем в ледяной клинок. – Но не он, и не кольцо. Мне нужно по крошечному кусочку того и другого, по мельчайшей крупинке, чтобы их изучить.
– Хорошо, бери. Мне не жалко. С чего начнешь?
– С кольца, – глаза Арон-Тиса алчно блестели, пальцы нервно дрожали, словно у пьяницы при виде стакана самогона.
Олен снял Сердце Пламени, осторожно положил массивное, толстое кольцо из красноватого металла на одеяло.
– Очень хорошо… приступим. – Гоблин вытащил из сумочки на поясе крохотные щипчики и небольшую пилку, блестевшую от алмазной крошки. Аккуратно расстелил кусок чистой белой ткани. – Иди сюда, я немножко поцарапаю тебя…
Сердце Пламени на миг загорелось багровым огнем, когда щипчики коснулись его, но гоблин, похоже, этого не заметил. Он попытался сделать надпил и, внезапно зашипев, выронил инструменты.
– Что такое? – спросил Олен.
