ветром, либо берегом, не пускающим дальше. Отчаяние подобно берегу - так дальше плыть нельзя. Плыви в другую сторону; либо сойди.
Как может душа моя достучаться до меня? (Какие страшные слова.) Ей приходится прибегать к отчаянию. Страна, в которой народ ходит на забастовки, конечно, беднее той, где все уже договорились, но счастливее и свободнее той, где... понятно.
ПРОКЛЯТЫЙ ДОКТОР ЗЕММЕЛЬВЕЙС (И)
Когда же – хоть ложечку – за себя?
РАЗГОВОР С МАМОЙ - продолжение (Д)
В ДОМЕ МОЕМ ПОСЕЛИЛСЯ ТРУПИК. (С)
Напрашивается вопрос: что мне мешает сейчас?
Ты.
Ты, каким я представляю тебя и каким ты себя, (()), представляешь.
Иными словами, фантазия. С одной стороны. Еще с одной - надежда на гонорар (больше в эмоциональной - отношенческой - форме). Возрастной рубеж - я прилип к мысли, что поумнею в сорок лет. Может быть, жизнь моих родителей.
Но гораздо больше я запомнил самую последнюю семью. Они уже приходили когда-то – мама с 11-летней дочкой, мама на нее жаловалась, учеба, помощь по дому, девочка молчала, мы кое-как поговорили с мамой, и я предложил им прийти всей семьей. Бац – пришли. Плюс ее муж (отчим девочки) и бабушка – мамина мама. Отлично. Вероятно, чтобы оправдать серьезность такой концентрации взрослых в одном кабинете детской поликлиники, жаловаться они стали гораздо круче. Опять, всё сводилось к тому, что она не помогает по дому и имеет двойку по английскому. Хорошо. Я их дразню: как же так выходит, что они такие ответственные, а один ребенок безответственный, они такие умные, а девочка такая не очень, и при этом они так волнуются, а девочке хоть бы хны. Они кипятятся, отчим аж кричать начинает. Я говорю: «Фигня, что-то тут не то. Три взрослых человека и одна проблема – ребенок». «Да, – буйствует отчим, – так мы волнуемся за ее будущее!» А я говорю: «А у вас всё с будущем в порядке». Он кричит: «Да, в порядке!» Я продолжаю подначивать: «И вот вы – человек, у которого нет проблем, и волнуетесь за нее, потому что просто такой ответственный». У него аж кулаки сжимаются, и он начал даже говорить что-то про то, что на зоне за такой базар приходится отвечать (и мир, полный ответственности и обтянутый колючей проволокой, становится еще одной метафорой, повисшей в воздухе). Отлично. В конце концов, отчим выбегает из кабинета. Тут базар резко меняется. Бабушка заявляет о своем категорическом несогласии с политикой родителей. Мама вдруг всё понимает. Крайним оказывается отчим и в воздухе повисает невысказываемая мысль о том, что с ним давно пора развестись. Но у меня уже нету времени. На последние пять минут я прошу