Джеми, улыбаясь еще шире, повернулась к мистеру Дженнингсу.
– Но мне кажется, – продолжал граф, – что тебе лучше отсюда уйти.
Джеми словно окатило холодной водой. Он что, решил ее уволить? Девушку охватило отчаяние.
– Что скажешь, если я предложу тебе работу на конюшне?
Добродушный мистер Дженнингс, заметив растерянность Джеми, принялся утешать его: мол, никто не желает ему зла, наоборот. Джеми его почти не слышала. В голове крутилась только одна мысль: если она согласится, то ей еще труднее будет избежать разоблачения. Она избавится от Калеба, зато будет все время на глазах у графа. Нет, она не хочет, чтобы ее тайну раскрыли. Джеми отрицательно помотала головой.
Лорд Хардинг улыбнулся.
– Вы оказались правы, Дженнингс. – Он повернулся к Джеми: – Не бойся, парень. Ничего плохого у меня и в мыслях не было. Просто я подумал: ты так любишь лошадей, что согласишься ухаживать за ними. Если передумаешь, скажи мистеру Дженнингсу. А сейчас иди работай.
Джеми побежала прочь, а его светлость возобновил разговор с главным садовником. Он не повышал голоса, но Джеми догадалась, что он ужасно сердит.
Глава восьмая
– Дженнингс, откуда у Джеми на шее синяки?
– Не знаю, милорд. Наверно, полез куда-нибудь и свалился. Я прослежу, чтобы это больше не повторялось.
– Да уж, проследи, Дженнингс. Постарайся. – С этими словами Ричард повернулся и пошел к дому.
Он решительно прошагал в свой кабинет, еле сдерживая гнев. Свалился, как же! Таких синяков не бывает от падения. Кто-то напал на бедного мальчишку. Чего же стоят его уверения, что Джеми под его кровом будет в безопасности? Покушение на мальчишку равнозначно покушению на честь его хозяина.
Нет, надо успокоиться и подумать, кто мог это сделать. Если какой-нибудь садовник – не Дженнингс, конечно, он старик добрый, хотя и любит поворчать, – то самое лучшее было бы приставить мальчика к лошадям. Но вполне может оказаться, что это кто-то из конюхов. А может, домашние, та же Смидерс например?
К тому времени, когда Смидерс по его приказанию явилась в кабинет, Ричард успел взять себя в руки и выглядел спокойным, чего нельзя было сказать о камеристке, которая явно нервничала. Ричард пристально посмотрел на нее. Крупная женщина и сильная, гораздо сильнее Джеми. Вполне может статься, что это она.
– Смидерс, я только что был в саду. Ты сегодня виделась со своим братом?
– За завтраком, милорд. Что-то случилось? О господи, что он еще натворил? – зачастила Смидерс.
– Будет лучше, если ты посмотришь сама. – Ричард вызвал лакея и приказал срочно привести Джеми. Им пришлось ждать не меньше пяти минут, и все это время Ричард молча сидел за столом, не отводя пристального взгляда от растерянной камеристки.
Наконец в приоткрытую дверь робко, с опущенной головой вошла Джеми. От Ричарда не укрылась легкая улыбка, скользнувшая по ее лицу, когда она увидела, что хозяин в кабинете не один. Ричард, делая вид, будто не замечает мальчика, продолжал молча смотреть на Смидерс. Та не выдержала.
– Джеми, – закричала она, – что ты выкинул на этот раз?
Мальчик поднял голову и вызывающе уставился на Смидерс. На его шее отчетливо виднелись синяки.
Смидерс охнула.
– Господи, кто это сделал? Ну, попадись он мне в руки... – Она оборвала себя и повернулась к графу: – Понимаю, мне не след так говорить, но вы посмотрите на его шею!
По всему получалось, что Смидерс не виновата. Хоть это хорошо.
– Смидерс, – сказал Ричард, – ты посмотри. Может, надо что-то приложить? И еще: расспроси его, откуда эти синяки. Я не потерплю безобразий в моем поместье. Виновник должен быть наказан. Ты сообщишь мне, кто это... не позже чем завтра. – Он опустил глаза на лежавшие перед ним бумаги. – Это все. Можете идти. Поухаживай за мальчиком.
Энни схватила Джеми за руку и потащила наверх, в комнату, чтобы срочно начать лечение. Девушке оставалось только морщиться, когда камеристка стала прикладывать к шее холодную примочку.
– Рассказывай, что случилось, – потребовала Энни.
– Ничего, – прохрипела Джеми. Это было первое слово, произнесенное ею после встречи с Калебом. Говорить было больно.
– Джеми, я не вчера родилась. Такие синяки не появляются ни с того ни с сего.
– Это случайно. Ничего не произошло. – Джеми не собиралась вдаваться в подробности. Горло очень болело, было трудно глотать. Она и представить себе не могла, что встреча с Калебом оставит столь явные следы. Она ничего не скажет, иначе он еще сильнее на нее разозлится, и тогда уж пощады не жди. – Я зацепилась воротником за ветку, чуть не задохнулась, еле-еле освободилась. Чистая случайность.
– И ты думаешь, я тебе поверю? Его светлость уж точно не поверит.
– А ты сделай так, чтобы поверил. Да и вообще, с чего он разволновался?
– Ты сама слышала. Милорд думает, что кто-то сделал это умышленно, а он такого не потерпит. Он порядочный человек...
– Порядочный? А как он поступил с тобой? Из-за него тебя выгнали из Кэлдервуда, и...
