собрание немного пораньше», — говорил я своим приятелям. Я слышал, как Дэн сказал кому-то из своих друзей-преподавателей: «Представь, что тебе бы оставили на выбор только одно утреннее собрание до конца жизни. Так вот, лучшего случая, чем сегодня, у тебя уже не будет».
Из столовой мы с Дэном уходили вместе. У нас уже не оставалось времени вернуться в Уотерхаус-Холл и принять душ перед собранием, хотя нам это совсем не помешало бы. Мы оба переживали за Оуэна и тревожились, как бы после этого представления с изувеченной Марией Магдалиной его исключение из Академии не стало выглядеть более обоснованным, чем раньше. Мы волновались, как бы осквернение статуи святой не повлияло на решение приемных комиссий университетов, уже собравшихся принять Оуэна.
— Не говоря уж о том, что ему устроит католическая церковь — в смысле, школа Святого Михаила, — сказал Дэн. — Мне бы надо переговорить с этим, кто у них там главный, — отец… как бишь его…
— Ты с ним знаком? — спросил я Дэна.
— Вообще-то нет, — признался Дэн, — но, по-моему, он добрый малый — по-моему, он ирландских кровей, отец О'Какой-то. Эх, жаль, забыл, как его зовут — О'Мэл-ли, О'Лири, О'Рурк — в общем, как-то на «О».
— Пастор Меррил точно его знает, — сказал я, и мы с Дэном отправились перед утренним собранием в церковь Херда. Иногда преподобный Льюис Меррил проводил там службу, прежде чем идти в Главный корпус, а иногда вставал ни свет ни заря и просто коротал время в ризнице. Мы увидели, что у ризницы стоит тягач «Гранитной компании Мини». В ризнице сидел Оуэн — на обычном месте мистера Меррила, за его столом, откинувшись на спинку старого скрипучего кресла и катаясь туда-сюда на визгливых колесиках. Судя по всему, пастор Меррил еще не появлялся.
— МЫ ДОГОВОРИЛИСЬ ВСТРЕТИТЬСЯ СЕГОДНЯ РАНО УТРОМ, — пояснил Оуэн нам с Дэном. — ПАСТОР МЕРРИЛ НЕМНОГО ОПАЗДЫВАЕТ.
Он выглядел неплохо — слегка уставший, слегка на взводе, а может, просто снедаемый нетерпением. Он не мог спокойно усидеть в кресле и все время то выдвигал, то задвигал ящики стола, снова и снова и, кажется, не обращая никакого внимания на то, что там внутри, — он просто открывал и закрывал их, потому что попались под руку.
— Тяжелая у тебя ночка выдалась, Оуэн, — заметил Дэн Нидэм.
— ДА УЖ, ЭТО ТОЧНО, — подтвердил Оуэн Мини.
— Ну, и как ты вообще? — спросил я.
— ПРЕКРАСНО, — ответил он. — Я НАРУШИЛ ЗАКОН, МЕНЯ ПОЙМАЛИ, ПРИДЕТСЯ ЗА ЭТО ЗАПЛАТИТЬ — ВОТ И ВСЕ, — сказал он.
— Но тебя ведь подставили! — не удержался я.
— НЕМНОГО ДА, — кивнул он и затем пожал плечами. — НО Я ВЕДЬ НЕ ТО ЧТОБЫ СОВСЕМ УЖ НЕ ВИНОВАТ, — добавил он.
— Самое главное, о чем тебе надо сейчас думать, — это как поступить в университет, — сказал Дэн. — Для тебя очень важно поступить в университет, и притом получить стипендию.
— ЕСТЬ КОЕ-ЧТО И ПОВАЖНЕЕ, — произнес Оуэн Мини. Он быстро, один за другим, выдвинул три ящика с правой стороны стола мистера Меррила, затем так же быстро их задвинул. Как раз в эту секунду в комнату вошел пастор Меррил.
— Что это ты делаешь? — спросил он Оуэна.
— НИЧЕГО, — ответил Оуэн Мини. — ЖДУ ВАС.
— Я имею в виду, за моим столом — ты сидишь за моим столом, — сказал мистер Меррил.
На лице Оуэна появилось недоумение.
— Я ПРИШЕЛ СЛИШКОМ РАНО, — пояснил он, — И ПРОСТО СИДЕЛ В ВАШЕМ КРЕСЛЕ — Я НИЧЕГО НЕ ДЕЛАЛ.
Он поднялся, обошел стол пастора и сел на стул, где сидел обычно — полагаю, по крайней мере, что на нем он обычно сидел. Этот стул напомнил мне «певческое кресло» в забавной квартирке Грэма Максуини. Я был огорчен, что мистер Максуини до сих пор не дал о себе знать; наверное, у него нет никаких известий о Фрибоди Черном Черепе, подумал я.
— Извини за резкость, Оуэн, — сказал мистер Меррил. — Я знаю, ты, верно, очень расстроен.
— У МЕНЯ ВСЕ ХОРОШО, — ответил Оуэн.
— Я рад, что ты позвонил мне, — признался мистер Меррил.
Оуэн пожал плечами. Я никогда раньше не видел, чтобы он ухмылялся, но сейчас мне показалось, что он ухмыляется чуть ли не прямо в лицо преподобному мистеру Меррилу.
— Ох, ну да, — вздохнул мистер Меррил, садясь в свое скрипучее кресло. — Да-да, я очень, очень сожалею, Оуэн, обо всем, что случилось, — сказал пастор. Он всюду входил — будь то в классную комнату, или в Большой зал, или в церковь Херда, или даже в свой собственный кабинет в ризнице — с таким видом, будто приносит всем присутствующим свои извинения. Причем настолько искренние, что невозможно было ни остановить его, ни перебить. Он вызывал сочувствие, и хотелось, чтобы он хоть чуть-чуть расслабился; но одновременно возникало чувство вины за собственное раздражение — тем, как усердно и безуспешно пытается он вас успокоить.
Дэн сказал:
— Я пришел спросить, не знаете ли вы, как зовут самого главного в школе Святого Михаила — это ведь один и тот же человек, в школе и в церкви, верно?
— Верно, — ответил пастор Меррил. — Отец Финдли.
— Хм, наверное, я его не знаю, — сказал Дэн. — Мне почему-то казалось, его зовут как-то на «О» — отец О'Какой-то.
— Нет-нет, его зовут отец Финдли, — повторил мистер Меррил.
Преподобный мистер Меррил еще не знал, зачем Дэну нужен «самый главный» в школе Святого Михаила, но Оуэн, конечно, понял, что замышляет Дэн.
— НЕ НАДО ДЛЯ МЕНЯ НИЧЕГО ДЕЛАТЬ, ДЭН, — нахмурился Оуэн.
— Как знать, может, тебя придется спасать от тюрьмы, — сказал Дэн. — Я очень хочу, чтоб ты поступил в университет, и хочу, чтоб тебе дали стипендию. Но сначала я, по крайней мере, попробую сделать что-нибудь, чтобы тебя не привлекли за кражу и вандализм.
— Что ты натворил, Оуэн? — удивился преподобный мистер Меррил.
Оуэн опустил голову; на какое-то мгновение я подумал, что он сейчас заплачет, но потом он словно очнулся, пожал плечами и взглянул прямо в глаза преподобному Льюису Меррилу.
— Я БЫ ХОТЕЛ, ЧТОБЫ ВЫ ЗА МЕНЯ ПОМОЛИЛИСЬ, — сказал Оуэн Мини.
— П-п-помолился — за тебя? — заикаясь, переспросил мистер Меррил.
— СОВСЕМ НЕМНОЖКО — ЕСЛИ ВАС НЕ ЗАТРУДНИТ, — сказал Оуэн. — ЭТО ВЕДЬ ВАША РАБОТА, РАЗВЕ НЕТ?
Преподобный мистер Меррил слегка призадумался.
— Да, — ответил он осторожно и затем спросил: — На утреннем собрании?
— СЕГОДНЯ — ПЕРЕД ВСЕМИ ПРИСУТСТВУЮЩИМИ, — сказал Оуэн Мини.
— Да-да, хорошо, — кивнул преподобный Льюис Меррил, однако, судя по его виду, он здорово растерялся.
Дэн взял меня за руку и подтолкнул к выходу.
— Мы вас оставим, если вы хотите поговорить, — сказал он мистеру Меррилу с Оуэном.
— Может, вам еще что-нибудь было нужно? — спросил Дэна мистер Меррил.
— Нет-нет, только отец Финдли — в смысле, его имя, — ответил Дэн.
— А ты ко мне приходил только за этим — попросить, чтобы я помолился? — обратился мистер Меррил к Оуэну: тот, казалось, глубоко задумался над этим вопросом — а может, просто ждал, когда мы с Дэном уйдем.
Мы вышли из ризницы. В темном коридоре во всю длину стен протянулись два ряда деревянных вешалок; во мраке виднелись несколько потерянных или кем-то позабытых пальто, похожих на старых прихожан, которые так долго брели сюда, что устали и задремали, прислонившись к стенам. Еще в коридоре стояло несколько пар галош, но не прямо под покинутыми пальто, а так, словно прихожане, задремав в темноте, отделились от своих ног. На ближайшей к двери деревянной вешалке висел двубортный
