того, чтобы меня пожалели. Просто так было. Так я жила.
Мартин кивнул.
– Возможно, вам станет легче, если я скажу, что мой отец тоже был порядочным негодяем.
Эвелин вздохнула. Ее грустные мысли стали рассеиваться, и внимание переключилось на слова Мартина. Она грустно улыбнулась.
– Да, правда, – продолжал он. Тон его был небрежным и чуть насмешливым, несмотря на то что они обсуждали сейчас серьезные вещи. – Без сомнения, вы слышали все те истории, которые рассказывают о нашей семейке. И прежде всего о моем отце. Мы, как говорят, все сумасшедшие, и от нас можно ожидать чего угодно. А по нашему замку разгуливают привидения.
– Я ничего такого о вас не слышала. Ко всему прочему я не доверяю слухам.
– В основном все это вымыслы. Но то, что отец вел возмутительный образ жизни, – правда. Мой брат Джеймс, к счастью, унаследовал все самое лучшее от него. Я же жил в Итоне, потом в Америке, так что у меня даже не было возможности видеться с отцом. Но, надо заметить, когда я вернулся домой, видел пару раз его спину.
На лице Эвелин снова вспыхнула слабая улыбка.
– Ах, мне очень жаль…
Мартин равнодушно пожал плечами и посмотрел на свою собеседницу.
– Это все теперь в прошлом. Я ни о чем больше не сожалею. И даже не думаю об этом.
«Может быть и так», – грустно сказала себе Эвелин. Но она-то уж знала, как трудно распроститься с прошлым.
Какое-то время они молча сидели, погруженные в свои мысли. Прохладный бриз обдувал их лица. Неожиданно до них долетел стук копыт.
Мартин встал.
– Ах, да это целая семья едет к нам!
Эвелин расправила юбку.
– Они, вероятно, тоже хотят отдохнуть у воды.
– Да, похоже на то.
Мартин снова сел на одеяло и провел рукой по волосам. Эвелин вытянула изо всех сил шею, пытаясь рассмотреть карету.
Карета остановилась. Первыми из нее выскочили дети. Мальчик лет трех и девочка чуть постарше. Потом появились родители с небольшим ведром в руках, корзинкой для пикника и одеялами. Дети сразу же бросились к воде и с восторгом стали прыгать по мокрому песку.
Мартин долго смотрел на эту умилительную сцену, и в его глазах появилось довольно тоскливое выражение. Когда мальчик с радостным визгом бросился на руки к отцу, Мартин отвернулся. Родители засмеялись. Отец поднял малыша на руки и подбросил его вверх. Поймал и снова подбросил. Счастью мальчика не было предела.
Эвелин с интересом наблюдала за семьей, неожиданно появившейся на берегу. Она улыбнулась и посмотрела на Мартина. Но он явно не разделял ее восторга. Он с мрачным видом смотрел куда-то вдаль, за горизонт. Его совсем не занимала милая возня малышей на берегу и радость их родителей.
– Что-то не так? – спросила она. – Хотите уйти?
«Он явно не любит детей», – подумала она. Это обстоятельство огорчило ее.
Мартин посмотрел на нее так, будто только что заметил ее присутствие рядом с собой.
– Не знаю, что это на меня нашло, – сказал он, очаровательно улыбнувшись. – Я привез вас на этот чудесный остров и даже не удосужился показать все местные красоты. Тут полно всяких маленьких пещерок из белого камня и живописных овражков, над которыми вьются ласточки. А когда станет совсем темно и на небе появится луна, мы поплывем назад в Каус. Только гак вы оцените все прелести плавания на яхте.
Эвелин счастливо улыбнулась. Впереди ее ждала прогулка, а потом – возвращение домой, которое тоже обещало стать настоящим приключением. Хватит на сегодня мрачных воспоминаний, решила она. Она хочет и будет радоваться жизни. Мартин подал ей руку, и Эвелин, опершись на нее, поднялась с песка.
Несколько часов, которые они провели среди скал, пещер, раскидистых деревьев и пробивающихся из- под корней родников, пролетели незаметно. Эвелин совсем не устала. И вот теперь они снова на яхте выходят в море. Их снова ждет приключение. Высоко над головой уже висел белый диск луны, меловой остров тонул в мягком покрывале синей тьмы. Прохладный бриз ласкал их разгоряченные тела.
Мартин стоял у штурвала, и на его лице сияла улыбка. Прогулка по горам подняла и его мрачное настроение. Он явно наслаждался всем этим предприятием. Эвелин прошла на переднюю палубу и легла на спину, сложив руки на животе. По черному бархату неба над ней плыли яркие звезды. Безмолвие нарушалось лишь тихим поскрипыванием канатов и мягким похлопыванием парусов.
Эвелин и не представляла, что она может быть такой расслабленной, довольной и спокойной. Она посмотрела на Мартина. Тот по-прежнему стоял у штурвала и улыбался. Ему тоже было хорошо. Он тоже был очарован этой тихой, волшебной ночью.
Наконец Эвелин встала и не торопясь подошла к Мартину и встала рядом с ним. Они молча стояли рядом и вбирали в себя этот аромат моря, в котором ощущался сильный привкус водорослей, соли и еще чего-то такого, от чего шире разворачивалась грудь, а сердце наполнялось неизъяснимым восторгом. Казалось, сама луна источает этот удивительный запах, серебрит паруса и протягивает через все море белую таинственную дорожку, по которой они смогут добраться до своего дома. Наконец Мартин заговорил:
– Вы сказали мне сегодня, Эвелин, что ваш муж иногда не дотрагивался до вас так, как это делал я… Это правда?
