– Я не принимаю наркотики! – Дыхание Тима стало прерывистым. – Я чистый.
– Как насчет аллергии на лекарства?
– Я не... думаю. Боже!
– Хорошо. Ты держишься молодцом. – Он потрепал парнишку по плечу, заметив краешком глаза, что паренек схватился за шину. – Послушай, Тим, мы сейчас наложим шину на твою ногу. Пока будем ее фиксировать, будет страшно больно, но как только шина будет наложена, станет гораздо легче. Ты меня понял?
Мальчишка кивнул и стиснул зубы.
Алек выдавил из себя ободряющую улыбку:
– Держись, можешь кричать все, что угодно, а мы постараемся управиться побыстрее, хорошо?
Тим крепко зажмурился, но из-под век все же потекли слезы.
Алек повернулся к Кристин. Работая с врачами, он давно научился щадить самолюбие докторов.
– Послушай, мы с Трентом уже сработались. Не возражаешь, если мы с тобой поменяемся местами?
– Что? – Кристин подняла глаза. Моргнула. – О! – Она смотрела на мужчин и видела, что они ждут, когда она подвинется. Она засмеялась и откинулась назад. – Конечно, не возражаю.
Она стала наблюдать за состоянием пациента, одновременно пытаясь его отвлечь.
– Тим, ты давно занимаешься сноубордингом?
– Давно. – Его лицо исказилось.
– Два года? Три?
– Четыре. О черт!
Кристин посмотрела через плечо и увидела, что Трент поддерживает ногу, в то время как Алек закрепляет шину в нужном положении. Обернувшись к Тиму, она взяла его за руки и прижала их к его груди.
– Держись. Они постараются сделать это как можно быстрее.
– Начинаем, – предупредил Алек.
Когда шина потянула голень, выравнивая кость, Тим испустил ужасный вопль. Чтобы удержать парня, Кристин пришлось всем своим весом навалиться на него.
– Справляешься? – крикнул Алек, перекрывая вопли парня.
– Вроде того, – пробормотала она, опуская голову, потому что парнишка начал молотить кулаками возле ее лица.
– Готово! – сказал Алек.
Тим внезапно перестал дергаться, и Кристин чуть не ткнулась носом ему в лицо. Отстранившись, она увидела, что парень потерял сознание.
– Он без сознания, но дыхание ровное. – Она прижала пальцы к его шее и почувствовала ровный пульс. – Пульс хороший. Проверьте кровообращение и рефлексы.
Алек прижал пальцы к пульсу на лодыжке, потом слегка царапнул ступню.
– В порядке.
Над Кристин нависла тень, и, подняв голову, она увидела, что рядом с ней стоит ее отец. Эштон- старший кивнул в сторону капельницы:
– Слишком большая кровопотеря, нужно вводить больше жидкости.
– Я знаю, папа, – раздраженно ответила она, поскольку уже потянулась к колесику регулятора, чтобы увеличить подачу раствора.
– Помощь нужна? – спросил Робби. – Только без обид.
– Нет, помощь не нужна. – Господи, они что, не помнят, что она травматолог? Она посмотрела на Трента. – Мне нужно одеяло.
– Момент! – Трент поспешил к тобоггану.
Над головой раздалось ритмичное тарахтенье. Кристин подняла голову и увидела вертолет, который пронесся над вершиной горы и, развернувшись, начал кружить над ними.
Из динамика портативной рации донеслось невнятное бормотание, Алек поднес аппарат к уху, чтобы расслышать голос за шумом вертолетного двигателя, потом опустил его и прокричал:
– Они не могут сесть здесь. Мы должны спустить его к подножию.
«Вот дерьмо!» – подумала Кристин.
– Зафиксируйте ему позвоночник.
Поскольку Тим перестал дергаться, эта предосторожность, вероятно, была излишней, но при транспортировке пострадавшего лучше перестраховаться, чем потом сожалеть.
Робби и отец Кристин наблюдали, как они ремнями привязали Тима к фиксирующему щиту и уложили его на сани. Кристин тоже забралась на них, придерживая Тима своими коленями. Первая капельница была уже почти пуста, поэтому она быстро подсоединила второй контейнер, внимательно следя за состоянием неожиданного пациента.
