– Поцелуешь меня на прощание?
При мысли о расставании кошки скребли у Чанса на сердце, он взял ее за плечи и поцеловал. Как бы он хотел, чтобы этот последний поцелуй длился вечно!
Короткое время, отпущенное им, подошло к концу.
Сожаление тяжестью давило на его плечи, но он с усилием оторвал губы и заставил себя улыбнуться.
– Увидимся в банке.
Аврора тоже улыбнулась в ответ – так, как только она могла улыбаться: будто свет лился изнутри, от сердца.
– До встречи. – Поцеловав свою ладонь, она приложила ее к щеке Чанса, и он закрыл глаза, чтобы навсегда сохранить в памяти это волшебное прикосновение.
Когда он открыл глаза, ее уже не было – только легкий аромат цветов витал в воздухе.
Солнце робко окрасило небо на востоке в нежно-розовый цвет, когда Рори подъехала к дому. Откидной верх джипа был опущен, и свежий утренний бриз играл ее волосами, а она распевала вместе с Бонни Райт легкомысленную песенку о влюбленной девушке. Рори не помнила, когда в последний раз она чувствовала себя так легко и беззаботно. Будущее раскинулось перед ней, как чистое утреннее небо, столько счастья и столько возможностей: свой бизнес, новый дом, Чанс…
Въехав под навес рядом с домом, она не сразу выключила двигатель, дослушивая песню. Конечно, неизвестно, что ждет их с Чансом и чем закончится вся эта история, но чем-то все-таки это должно закончиться?
– А что же любовь, любо-овь? – пропела Рори улыбаясь. «Да, как насчет любви?» – подумала она и заглушила двигатель. Это было бы неплохо.
Наступила тишина, и Рори вспомнила, что еще очень рано. Она решила незаметно прокрасться в дом и немножко поспать, пока не прозвенел будильник Эллисон. Неожиданно дверь скрипнула, и Рори, вздрогнув, повернулась, чтобы бесшумно прикрыть дверь.
– Рори! – громко прошептала Эллисон у нее за спиной.
– Ох! – Она повернулась к Эллисон. Сэди тявкнула в знак приветствия, встав на задние лапки и виляя хвостиком.
– Шшш! – Эллисон посмотрела, в сторону комнаты брата. – Где ты была? Нет. Подожди. Давай отойдем подальше, пока Эдриан не проснулся и не засыпал тебя вопросами. – Эллисон буквально втащила Рори в их общую спальню. – Я чуть с ума не сошла. Я не знала, что сказать Эдриану, если он догадается, что ты не вернулась домой, а я даже не знаю, где тебя угораздило заночевать. Ты же знаешь правила – если не ночуешь дома, обязательно звони.
Рори содрогнулась при мысли о прослушивании одной из полуторачасовых лекций Эдриана.
– Итак, – сказала Элли, плотно закрывая за собой дверь, – колись.
– Я все тебе расскажу… позже. – Рори упала на свою кровать у окна, счастливая, но бесконечно уставшая.
– Э нет, рассказывай сейчас. – Эллисон села рядом с ней на кровать, и Сэди последовала ее примеру, так что стало довольно тесно. – Ты хоть знаешь, как я волновалась? Я даже звонила в полицию, чтобы узнать, не было ли автокатастроф.
– Неправда, ты не звонила! – Рори села на постели, уставившись на сестру и почувствовав себя виноватой. Еще бы! Ведь Эллисон пришлось звонить в полицию, пока она спала сладким сном в постели Чанса.
– Ты была с Оливером Чанселлором, ведь так?
– Ну… да! – призналась Рори, чувствуя себя самой ужасной сестрой в мире.
– Рори! – вскричала Эллисон, хотя в голосе ее уже почти не было упрека. – Почему ты не позвонила?
– Я… я заснула.
Элли строго посмотрела на нее. Потом расстроенно вздохнула:
– Значит, вы с Чансом… мм?
Рори кивнула, стараясь не улыбнуться, но счастье распирало ее, словно воздушный шарик.
– Я полагаю, не стоит спрашивать тебя, как ты к нему относишься?
– О, Элли, он самый замечательный человек на свете! – Рори кинулась к сестре с распростертыми объятиями. – Он умный и добрый и такой милый! Мне нравится, как он постоянно поправляет очки на носу. И как он аккуратно убирает бумаги на своем столе. Мне нравятся его строгие рубашки, всегда застегнутые под горлышко, хотя в спортивных майках и шортах он гораздо сексуальнее. У меня дыхание перехватывает, когда он смотрит на меня. А на кухне он такой беспомощный. А как он целуется! Мне просто нравится… он сам. – Рори в первый раз открыто призналась в этом себе и ощутила свое счастье так полно, что, казалось, сейчас улетит в небо прямо через потолок. Раскинув руки в стороны, она громко объявила: – Я люблю Оливера Чанселлора!
Эти слова были для Эллисон словно соль на старую рану, нанесенную ей много лет назад вот таким же умным, милым и добрым человеком. Хотя признание сестры не должно было ее удивить, ведь Рори уже две недели сияла, как начищенный чайник. Эллисон утешала себя тем, что сестра должна сама пройти через то, что Эллисон пережила много лет назад.
– Так, – сказала она, стараясь, чтобы голос звучал не очень расстроенно, – а он что к тебе чувствует?
– Не знаю, – сказала Рори, опускаясь на подушку с потерянным видом, но радость быстро вернулась к
