– О, Дэвид, какая подлость. Он был такой же злопамятный, как и она.
– Он был неплохой человек, – быстро вступился на защиту тестя Дэвид. – Это все дело ее рук.
– Значит, теперь она контролирует работу компании?
– Нет. – Дэвид горько улыбнулся. – Еще нет. Как ни странно, у меня больше акций, хотя и ненамного. Доля, перешедшая от отца, дает мне преимущество. Беда в том, что остальные акции сейчас находятся у брата Ламптона Роберта и моего двоюродного брата Фредди.
До сих пор распределение акций в фирме «Бейрон и Ламптон» не слишком волновало Летти. У нее свое дело, где она была единоличной хозяйкой, так что имена, связанные с фирмой Дэвида, если и произносились раньше, никогда не вызывали ее интерес.
Однако сейчас все это было необычайно важным. И через несколько секунд Дэвид объяснил почему.
– Чтобы опередить меня, Мадж достаточно очаровать своего дядюшку.
– Но ты говорил, он не любит племянницу, а к тебе относится очень хорошо.
– Да, но это не означает, что Мадж не попытается обвести его вокруг пальца.
– Не думаю, что у Мадж получится, – уверенно заявила Летти.
– Ты ее просто не знаешь, – уныло протянул Дэвид.
– А кузен Фредди? Он-то на твоей стороне? Дэвид молча кивнул, продолжая смотреть на огонь, и Летти почувствовала его сомнения, понимая, каким именно способом Мадж может нанести ему удар и здесь.
Не находя нужных слов, чтобы успокоить Дэвида, она подошла и села на ручку кресла, обняв его. Ей было все равно, останется ли Дэвид в совете директоров, есть ли у него деньги, но это так много значило для ее возлюбленного. Дэвид надеялся передать свою долю Крису, чтобы обеспечить будущее сына – будущее, которое стало неопределенным из-за жены – женщины, которую Дэвид ненавидел всей душой.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
Они ошибались, надеясь, что Дэвид поможет Крису остепениться, особенно если учесть скандал, поднятый Мадж, когда она узнала о желании Дэвида найти сыну место в компании. «Последнее, что я хотела бы видеть, так это твоего ублюдка», – заявила она перед началом ежемесячного совета директоров в присутствии всех собравшихся. Мистер Хок, из фирмы «Хок и Валсал», секретарь компании, был очень недоволен:
– Неприличное замечание. И не по существу. Может быть, она и владеет большой долей акций, но, не являясь членом правления, не имеет права распоряжаться компанией. Ей не стоило приходить с единственной целью затеять скандал, какой сложной ни была бы ваша частная жизнь.
– Я не могу ей запретить, – сухо ответил Дэвид, занимая место во главе стола, секретарь с карандашом и блокнотом рядом с ним. – И мы с миссис Бейрон считаем нашу личную жизнь действительно личной! Это понятно?
Мистер Хок нахмурился еще сильней.
– Да, но в сложившихся обстоятельствах мне казалось бы более уместным, если бы вы не приводили вашего парня… вашего сына… по крайней мере пока. Так будет лучше.
Дэвид кивнул, гадая, как же объясниться с Крисом. К счастью, тот и не собирался работать в компании отца.
– Очень мило с его стороны, но я попробую обойтись своими силами.
– Ты не думал стать юристом? – бросила Летти пробный камень.
– Извини, мам, как-то не представляю себя адвокатом. Слишком скучная у них работа. Хотя, не исключено, попробовал бы себя в политике. Может быть, слишком молод, но пора бы уже начинать.
Летти не видела особенных перспектив в подсчитывании голосов и предвыборной агитации, чем может заниматься начинающий политик в двадцать два года.
Но уже хорошо, что Крис хоть думал о чем-то конкретном.
Мысль отправиться в Испанию потеряла для него привлекательность, когда он расстался с Банни. Сейчас Крис полгода встречался с другой девушкой, что казалось Летти весьма перспективным. Хорошенькая девушка – высокая и худенькая, с симпатичным личиком и почти белыми пушистыми волосами, что, как Летти подозревала, было на девяносто процентов результатом химии. Ее звали Эйлин Кочран, и она была сестрой одного из приятелей Криса.
По крайней мере, решила Летти, если что-то из этого и выйдет, девушка не будет Эйлин Бинз. Крис носил фамилию Банкрофт до прошлого года, когда согласился поменять ее на Бейрон. Дэвид заговорил об этом еще несколько лет назад, но, со свойственной ему мудростью, не стал настаивать, а позже Крису стало казаться, что это была его собственная идея.
Дэвид также объяснил сыну о своей доле в фирме «Бейрон и Ламптон», о желании оставить ее Крису в наследство, откровенно рассказал о проблемах с сердцем. После разговора с отцом Крис вышел таким подавленным, каким Летти его уже давно не видела, и в конце концов согласился взять фамилию Бейрон. Летти думала, что Эйлин Бейрон звучит очень мило, и с надеждой и радостью ждала результатов многообещающего романа сына. Было очевидно, что Крис влюбился достаточно сильно, так как забыл о намерении ехать в Испанию. Обрадованная Летти была готова полюбить Эйлин уже только за это.
Крис и Эйлин объявили о своей помолвке в следующем апреле – месяце, когда в весеннем воздухе как бы разлита любовь. В этот месяц и Летти думала о Дэвиде, о своей жизни, иногда не понимая, ради чего все ее страдания. Прошло почти два года, как она полностью потеряла интерес к работе. Наличие управляющего, агента по закупкам и одаренного художественного эксперта, которые сейчас практически вели все дела, позволяло ей сидеть сложа руки.
За последние годы она приобрела известность, престиж, богатство – все то, о чем мечтал отец, никогда их так и не достигнув. Но свободное время лишь усиливало тоску по Дэвиду. Она ждала выходных с пылом, более подходящим для женщины, по крайней мере вдвое моложе. Ей было сорок восемь, и Летти
