Она только улыбнулась в ответ.
– Такой же жестокой, как ты, когда отняла у меня сына.
– Но я сделала это из лучших побуждений. Чтобы ему было лучше. И вот что получаю взамен. – Голос Винни стал визгливым. Она, не глядя, загасила сигарету не в пепельнице, а о поверхность стола, а потом недоуменно принялась рассматривать тянущийся вверх дымок. Но Летти еще не закончила:
– Ты украла то единственное, что у меня оставалось.
Ничто, никакие слезы или мольбы ее сестры, не могли заставить изменить так долго лелеемое решение. Она должна отбросить эмоции в сторону, нельзя позволить Винни разжалобить себя. Летти вскользь подумала, что никогда не забудет выражение лица Винни – ненависть и мольба читались в ее взгляде.
– А сейчас я требую своего сына.
Увы, разговор с Винни оказался самым легким испытанием. Все предсказания сестры оправдались с удивительной точностью.
– Я скоро поеду домой, тетя Летти? – А ведь Кристофер гостил у них только три дня. Его темные глаза, так похожие на глаза Дэвида, вопросительно смотрели на нее.
Летти пришлось выдавить улыбку.
– Тебе не нравится здесь со мной и дядей Билли?
– Нравится. Я бы еще раз сходил в зоопарк, но…
– Тогда мы пойдем туда завтра. Рождественские каникулы заканчивались на следующей неделе. И ему придется так много объяснять:
почему он пойдет в другую школу, почему он должен оставаться с тетей Летти и не может уехать к «маме».
Пока его удавалось отвлечь, но как только новизна развлечений в Лондоне пройдет, Кристофер начнет задавать вопросы. Что тогда?
Как преодолеть его желание вернуться «домой», как справиться с неизбежно последующими обидами? Надо в первую очередь думать о счастье ребенка, нельзя быть эгоисткой, и Летти признавалась себе, что ради сына готова даже отступить.
Были и другие сомнения. Все время она посвящала Кристоферу, запустив дела в магазине, и это не могло не тревожить, хотя Билли неизменно вызывался подменить ее, уверяя, что ничего страшного в ее отсутствие не произойдет.
– Если мне не поднимать тяжелые вещи и быстро не двигаться, – посмеивался он, – то я вполне справлюсь.
Какую боль она испытывала при виде усилий, прилагаемых Билли, чтобы не быть в тягость! Как можно хандрить в его присутствии?! И Летти прятала свое плохое настроение ради Билли, черпая силы в его стойкости и готовности улыбнуться в любой момент.
Три дня с Кристофером, очень живым ребенком, к тому же привыкшим к своим братьям и скучавшим по ним, расшатали ее нервы. Она недоумевала, как же заставить его перейти в новую школу, и страшилась того момента, когда придется об этом сказать.
Решение ее проблем пришло в виде мальчика, поселившегося рядом несколько месяцев назад.
Мистер Соломон вышел на пенсию прошлым летом и уехал с женой к родственникам. Дом стоял пустым в течение многих месяцев, а потом в ноябре был куплен и превращен в зоомагазин, где продавались птицы, мыши, котята, щенки и даже золотые рыбки.
Он-то и стал местом постоянного притяжения для Кристофера, как, впрочем, и весь небольшой рынок, разворачивающийся вблизи каждую субботу.
С самого начала его вниманием завладели голуби.
– Я могу завести одного? – умолял он уже через неделю.
– Хорошо, – согласился Билли.
– А где мы его будем держать? – поинтересовалась Летти, не в силах сказать решительное «нет».
– На заднем дворе.
Задний двор представлял собой маленький забетонированный участок, служивший свалкой для магазина и отделенный от других таких же участков невысокой стеной.
– Надо построить ему какую-нибудь клетку.
– Голубятню.
– Что?
– Клетка годится только для кроликов, здесь же должна быть голубятня.
– Но ты не сможешь…
Она замолчала, понимая, что коснулась чувствительной струны, но улыбка не исчезла с лица Билли.
– Попрошу своего отца, если потребуется помощь.
Мистер Бинз пребывал в добром здравии, несмотря на обнаруженную болезнь сердца, и, продав месяц назад магазин, понял, что ему нечем себя занять. Конечно, он поможет Билли.
К Новому году у Кристофера появилась голубятня, в которую он торжественно поселил двух птиц. Летти взяла в библиотеке книгу и прочитала, как ухаживать за голубями. Кристофер был в восторге.
