она каким-то непостижимым образом была по-настоящему счастлива.
– Я не должна забывать о постигшем нас всех горе! – шептала Чина, укоряя себя за испытываемое ею чувство блаженства. – Это нехорошо! Непорядочно!
– А, вот ты где, Чина! Нахдул сказал мне о ты вышла подышать свежим воздухом. Что с тобой, дорогая? Ты так и не отдохнула? Надеюсь, я не сделала ничего плохого, пригласив тебя принять участие в торжестве? Друзьям Тилера так хотелось познакомиться с тобой!
Чина, повернувшись к Джулии, улыбнулась в ответ на ее обеспокоенный вопрос. Какой красивой, юной и веселой выглядит она сегодня, подумала девушка, и сколь дурно было бы доставлять ей лишние волнения в самый день ее свадьбы.
– Просто я решила, что мне лучше побыть какое-то время одной, – сказала она откровенно. – Сейчас я не очень-то расположена сидеть в шумной компании и боюсь, как бы твои гости не заметили это.
– Как можешь ты говорить такое, дорогая моя! – воскликнула в притворном ужасе Джулия. – Все только и делали, что восхищались твоей отвагой и стойкостью, с которой ты выдержала все выпавшие на твою долю беды!
– Это очень мило с их стороны, – произнесла Чина и тут же, ничего не скрывая, добавила: – И все же я чувствую себя не в своей тарелке. Взять хотя бы эти наряды, что ты дала мне. – Слегка нахмурившись, девушка посмотрела вниз на свои широкие фиолетовые юбки в изысканных кружевах, сквозь которые проглядывали нижние юбки нежного лавандового цвета, и подумала о том, что все они смешно топорщились на ней при каждом шаге. – Как мило с твоей стороны одолжить мне свои одеяния, но разве они подходят для свадебного торжества?
Взглянув друг на друга, обе женщины весело расхохотались: им не надо было объяснять друг другу, сколь нелепо выглядит подобное облачение на человеке, с головы до ног покрытом синяками и ссадинами.
– О, Чина, для них это не имеет значения! – заявила чуть погодя Джулия, утирая с глаз выступившие от смеха слезы. – Они прекрасно знают, что ты прибыла сюда в одном-единственном платье, да и то было черным от грязи, порванным в нескольких местах и годилось разве что лишь для мусорного ведра! Поверь мне, эти люди относятся к тебе с самой глубокой симпатией, и я надеюсь, – добавила она вдруг, – что ни один из них не позволил бы себе…
– Задавать неделикатные вопросы?
Джулия благодарно улыбнулась в ответ на догадливость Чины.
– Да, да, именно это я и имела в виду. – Прошуршав длинным белым шлейфом по плитам террасы, она подошла к Чине и взяла ее руку в свою. – Почему бы тебе не вернуться к гостям? Тилер как раз открыл новый ящик с шампанским.
Но Чина уже не слушала ее: она пристально смотрела через плечо Джулии, сама не веря своим глазам. Джулия заметила, как лицо девушки разгладилось и засветилось, и, повернувшись, увидела на ступенях террасы Этана Бладуила.
Освободившись из рук Джулии и приподняв подол своих пышных юбок, Чина бросилась с радостными криками через террасу. Солнце освещало ее яркие рыжие волосы и вспыхивало огоньками в бледно-голубых глазах Этана.
Перехватив девушку на полпути, капитан Бладуил поднял ее на руки и,– не замечая ничего вокруг, начал целовать. Губы у Чины были нежными и теплыми, дыхание учащенным, а тело ее словно плавилось в его руках. Сжав девушку еще крепче, Этан коснулся ее уст уже в долгом, затяжном поцелуе. Когда же он наконец отпустил ее и поставил на пол, Чине показалось, что она не чувствует под ногами опоры.
– У тебя такой усталый вид! – произнес Этан, осматривая ее встревожено с ног до головы. – Ты что, совсем не спала? Я велел Нэппи дать тебе капельку настойки опия.
Чина хотела было засмеяться и сказать ему, что, напротив, спала, и очень даже неплохо, но только слегка покачала головой, отрицая дурные его предположения, потому что в горле у нее образовался почему-то комок, мешавший ей говорить.
На губах Этана появилась ухмылка, когда он заметил-таки стоявшую рядом с ними новобрачную в великолепном белом одеянии, в изумлении взиравшую на них.
– Надеюсь, вы не приняли меня за привидение, миссис Крю? – спросил он. – Нэппи, наверное, рассказал вам уже о моем воскрешении из мертвых?
– Да, конечно, – с трудом проговорила Джулия. – Но я не знала, что вы и Чина... Я никогда не думала... – Ее голос замер. Она переводила удивленный взгляд с оживленного лица Чины на невозмутимое лицо капитана Бладуила и обратно. Хотя Этан уже не касался своей возлюбленной, у Джулии было такое чувство, будто эти двое, связанные накрепко невидимыми узами, по-прежнему образуют единое целое, словно Этан все еще держит Чину на руках.
– Вообще-то я слышала кое-что, – продолжала Джулия в явном замешательстве. – Но я и не предполагала... – Она покачала головой и после короткой паузы сказала с улыбкой: – Впрочем, какое это имеет значение, не правда ли? Я так счастлива, что вы вернулись назад, Этан, и, как вижу, в полном здравии, если не считать шрама на лбу. Вряд ли он исчезнет когда-нибудь. – Почувствовав, что допустила бестактность, Джулия добавила торопливо: – Однако это не так уж и страшно.
Увидев, что он больше не слушает ее и даже не глядит в ее сторону, сосредоточив все внимание только на Чине, Джулия ощутила в своем сердце легкую ревность. А затем, заметив обращенный на девушку взор Этана, едва не задохнулась: ей и в голову не приходило, что мужчина может так смотреть на женщину. До этого момента она и не догадывалась о том, сколь ловко скрывал Этан Бладуил свои чувства, взирая обычно на Чину Уоррик с беспристрастным, непроницаемым выражением лица, в котором никто бы не прочел никогда ни мыслей, ни устремлений этого человека.
Устыдившись, однако, своей ревности и вспомнив с внезапной теплотой о Тилере, Джулия промолвила весело:
– Я чувствую, что вам многое надо сказать друг другу, и посему оставлю-ка вас наедине. Чина, будь добра, поправь мне, пожалуйста, шлейф.
Чуть погодя, когда солнце зашло и воздух стал заметно прохладнее, гости высыпали в сад, чтобы поразмяться и насладиться видом цветущих прекрасных роз и тщательно ухоженных орхидей. Взяв Чину за руку, Этан повел ее по поросшей травой узкой тропинке подальше от постороннего взгляда. Обратив свой
