— Поразительно! — проговорил он, снова садясь рядом с Лессой вплотную, чтобы они постоянно касались друг друга, словно он не мог перенести даже намека на расставание с Лессой после этой вспышки эмоций.
— В теории известно, что если мы знаем время, то можем предотвратить… несчастный случай, — тихо, дрожащим голосом проговорил он, коснувшись руки Лессы. — Например, смерть Мореты.
— Теория, — пожав плечами, пренебрежительно бросила Лесса. Она медленно отпила немного воды из принесенной Ф’ларом чашки, пытаясь подавить дрожь, все еще встряхивавшую ее тело.
Ф’лессан не погиб потому, что не умер Голант’. Голант’ не умер потому, что его гибель предотвратила Рамот’а.
«Это не теория, — суховато возразила Рамот’а. — Я точно рассчитала время. Голант’ показал мне, как именно он спас Ф’лессана и себя от волны цунами. Он был очень изобретателен и действовал по собственной инициативе. В этот день он научился кое-чему очень важному, но, когда прилетел на Посадочную площадку, был слишком утомлен, чтобы рассказать об этом даже мне. Сегодня Зарант’а показала нам, как можно отбрасывать, не касаясь. Я признаю, я не думала, что зеленые способны на что-то столь необычное. Я видела, как она это делает. Очень умно. Мы двое научили остальных. Но именно я рассчитала время так, чтобы спасти Голант’а от той последней кошки. Только я могла сделать это».
Лесса рассмеялась дрожащим смехом: «Только ты, моя дорогая».
«Я признаю, что сегодня научилась чему-то важному у зеленого дракона, — голос Рамот’ы звучал опечаленно; Лессе никогда не приходилось слышать такого от своей королевы. — Я рассказала другим, что показала мне Зарант’а. Показала, как она отшвыривает кошек прочь, — уже спокойнее прибавила она. — Это полезное умение; это должны уметь все».
Пораженная отношением своего дракона к этой новой способности, Лесса обернулась к Ф’лару: у того на лице было то же выражение удивления, что и у Лессы. Лесса еще раз всхлипнула напоследок.
— Если тебе это интересно, — улыбнувшись уголками губ, проговорил Ф’лар, — Мнемент’ согласен. Игипс был прав.
Лесса сдвинула брови и нахмурилась:
— Снова прав — и хотя я рада, я и обеспокоена. Он усложнил нашу жизнь.
— Возможно, — мягко проговорил Ф’лар. — А может быть, и нет. Ты помнишь ведь, как Игипс пытался исследовать способности наших драконов?
Лесса выглядела озадаченной.
— Он знал — мы сказали ему, — что они всегда общались с нами мысленно.
— Он называл это телепатией. И телепортация, способность драконов перемещаться в Промежутке. Или из одного времени в другое. — Он откинул со лба волосы. — Сегодня они использовали третью из этих необыкновенных способностей: телекинез. Игипс не мог понять, почему они не владеют телекинезом, если обладают телепатией и могут телепортироваться. Теперь владеют. Интересно, как бы он использовал эту их способность перемещать предметы, не прикасаясь к ним?
— Они перемещали кошек, которые могли убить Голант’а, Ф’лессана, Тай и Зарант’у, — раздумчиво проговорила Лесса.
Некоторое время оба молчали, обдумывая случившееся и его возможные последствия.
— Пока они думают, что могут это… — начала Лесса, сжимая пальцы Ф’лара.
— Это необходимо, — подтвердил он, кивая и улыбаясь уголком губ.
— Значит, драконы действительно могут что-то сделать с объектами в космосе?
Он резко выпрямился, стиснул ее руки.
— Давай не будем торопиться, хорошо, любовь моя? Она покачала головой:
— Не будем.
Кто-то постучал в дверь и позвал Лессу по имени.
Она глубоко вздохнула; Ф’лар — тоже.
— Да?
— Это Манора. Я только что прилетела сюда, чтобы помочь. Г’бол привез меня на Миррет’е.
— Сейчас идем, — откликнулась Лесса.
Когда она повернулась к Ф’лару, в ее глазах он увидел уже не слезы, но свет надежды. Он обнял жену, прижав ее голову к своей щеке, стараясь на языке тела объяснить, что переполняет сейчас его сердце, ибо слов он найти не мог.
Вскоре они вышли из комнаты, чтобы приветствовать Манору. Оба казались совершенно спокойными.
Когда Тай проснулась в следующий раз, возле ее постели сидела Манора, хозяйка нижних пещер Бендена: честь, от которой у Тай закружилась голова. Зарант’а мысленно прикоснулась к своей всаднице: сначала обеспокоенно, потом облегченно.
«Тебе лучше! И мне тоже».
— О, прекрасно, — изучающе глядя на Тай, заметила Манора. — Твои глаза смотрят ясно, и лихорадка прошла.
— А Ф’лессан? — Тай попыталась было сесть, но тут же пожалела об этом: все тело наполнилось болью. Это было гораздо хуже, чем после побоища в цехе целителей на Посадочной площадке, а потому, когда Манора уложила ее на подушки, она даже не сопротивлялась.
— У него тоже спал жар. Но он серьезно ранен, и у него, понимаешь ли, есть и внутренние повреждения. — По лицу Маноры было видно, что повреждения были действительно тяжелыми. — Олдайв и Кривеллан остановили кровотечение, зашили раны от когтей, и он выздоровеет.
В голосе Маноры прозвучала какая-то странная нотка, что не укрылось от Тай.
— Что еще?
Манора крепко сжала руку Тай, глядя на девушку с одобрением.
— Ты очень сообразительна, зеленая всадница Тай, просто на лету все схватываешь. Из левой ноги Ф’лессана была почти целиком вырвана крупная мышца, а цех целителей еще не обладает достаточными познаниями, чтобы вылечить такую рану. — Она помолчала. — У него на лице несколько шрамов, но, думаю, когда они заживут, то станут не слишком заметны.
— Ф’лессан — не легкомысленный человек и вряд ли станет переживать из-за шрамов, — мгновение подумав, ответила Тай, — но хромота — это совсем другое дело.
— Ты совершенно права. А как твои ноги?
Тай задумалась: она ощущала тяжесть ниже колен.
— Ты должна не слишком хорошо их чувствовать, — быстро проговорила Манора. — Я только что закончила накладывать на них бальзам из холодильной травы. Останутся шрамы.
Тай пренебрежительно фыркнула.
— А насколько серьезно ранена Зарант’а и когда я смогу ее увидеть?
— Зарант’е лучше. Я уверена, она тебе так и сказала: сегодня ей легче двигаться. У нее было много ран от когтей и клыков, но не таких серьезных, как у Голант’а, и она не покалечена. Ее просто заливают лечебным бальзамом, стоит ей только пошевелиться. Ей скормили огромную кучу нежного сочного мяса — Гадарет’ для нее поохотился. Она может двигаться — и, если захочет, то и летать.
Тай прикрыла глаза, с внезапной остротой осознав, насколько тяжелее должны быть раны бронзового. Хищники едва не разорвали его на части. Она видела, как он сражался — а Зарант’а пыталась защитить их обоих… Как ни странно, Тай вовсе не опечалило то, что ее зеленая в первую очередь тревожилась за бронзового. В конце концов, Голант’у досталось больше всех.
— А Г-голант’?
На мгновение лицо Маноры омрачилось, но она тут же улыбнулась ласково и ободряюще.
— Ему тоже стало лучше, но его лечение продлится дольше. Его раны были… ужасны.
— Они все набросились на него… — Голос Тай сорвался.
— Хищники атаковали обоих драконов. На шкуре Зарант’ы тоже много меток от когтей, просто они не так глубоки, как у Голант’а. Ты знаешь… — Манора заколебалась, словно не знала, можно ли об этом спрашивать, — как она защищала себя и Голант’а?
Тай вспомнила с необыкновенной ясностью, как Зарант’а высматривала что-то в кустарнике. Она подумала о жуках, изменявших маршрут движения; о прочих мелочах наподобие этой; подумала о шкурах,
