приближаются к тени… Затем нарисовал мысленно Гралл — как она делает один длинный шаг в Промежутке, к Алой Звезде, прямо в облачный кулак.
Страх, ужас, кружащееся фасеточное представление тепла, яростный ветер, обжигающее дуновение заставили его пошатнуться. Гралл с испуганным криком метнулась вверх и исчезла.
— Что с ней? — удивился Н'тон, помогая коричневому всаднику удержаться на ногах.
— Я попросил ее, — Ф'нор глубоко вздохнул, стараясь избавиться от головокружения, — отправиться на Алую Звезду.
— О, та самая идея, о которой говорила Брекки!
— Но почему такая странная реакция? Кант?
«Она испугалась, — менторским тоном объяснил Кант, хотя чувствовалось, что он удивлен не меньше Ф'нора. — Ты слишком ярко представил ориентиры.»
— Я слишком ярко представил ориентиры?
«Да.»
— Но чего же она испугалась? Ведь ты тоже воспринял ориентиры, но ведешь себя совсем иначе.
«Она очень молода и глупа, — сообщил Кант после некоторого раздумья.
— Она вспомнила что-то, напугавшее ее.» — Чувствовалось, что коричневый тоже в замешательстве.
— Что сказал Кант? — голос Н'тона был полон тревожного любопытства.
— Он не знает, что ее напугало. Говорит, она что-то вспомнила.
— Вспомнила? Что? Она же вылупилась всего несколько недель назад.
— Минутку, Н'тон. — Ф'нор положил руку на плечо молодого всадника, призывая его к молчанию; внезапная мысль поразила его.
«Кант, — спросил он, — ты сказал, что ориентиры, которые я дал, были очень яркими. Достаточно яркими — для тебя? Ты мог бы доставить меня к этой руке, которую я увидел в облаках?»
«Да, я могу видеть, куда ты хочешь отправиться.» — Кант ответил с такой уверенностью, что Ф'нор смутился.
Он плотнее запахнул одежду и стиснул руками в кожаных перчатках толстый поясной ремень.
— Отправишься домой? — спросил Н'тон.
— Развлечений хватит на всю ночь, — ответил Ф'нор с безразличием, удивившим его самого. — Сначала проверю, что Гралл благополучно вернулась к Брекки. В противном случае придется шмыгнуть в ту бухточку в Южном, где она родилась.
— Будь там поосторожнее, — посоветовал Н'тон. — Ну, по крайней мере, в эту ночь мы решили одну проблему — Мерон не сумеет послать свою ящерицу на Алую Звезду раньше нас.
Ф'нор сел на шею Канта. Он так затянул предохранительный ремень, что едва дышал, потом махнул на прощанье рукой Н'тону и дежурному всаднику. Пока Кант по спирали взлетал в темное небо над Вейром, коричневый всадник старался успокоиться. Затем он вытянулся вдоль шеи дракона и дважды обмотал вокруг запястья ручные ремни. «Не хотелось бы свалиться куда-нибудь во время этого прыжка», — подумал он.
Кант мчался прямо вверх, держа курс на зловещий диск Алой Звезды, висевший в темных небесах, словно собирался долететь туда на крыльях. Ф'нор знал, что облака состоят из водяного пара — во всяком случае, облака Перна. Но они включали также различные газы, причем не только те, что входили в состав пригодного для дыхания воздуха. Над равнинами Айгена, где скапливались вредные испарения от близлежащих желтых гор, можно было задохнуться и сжечь легкие. Отравляющие газы испускали и молодые огнедышащие горы, что вздымались на побережье западных морей, выбрасывая пламя и раскаленные камни, Горняки рассказывали о ядовитых газах, скапливавшихся в полостях под землей. Но драконы очень быстры. Секунда или две не причинят вреда даже в смертельной атмосфере Алой Звезды. Кант Промежутком унес его в безопасность.
Они должны только попасть в эту облачную кисть, достаточно близко к поверхности, чтобы глаза Канта и его всадника смогли рассмотреть, что скрывается под облачным покровом. Только один взгляд… И бросить его должен он, Ф'нор, а не Ф'лар.
Всадник начал представлять в воображении гигантскую кисть, ее пальцы, наползавшие на таинственную остроконечную тень…
— Скажи Рамоте, пусть она передаст всем то, что мы увидим. Всем — каждому дракону, всаднику, огненной ящерице. Нам придется прыгнуть во времени — к тому моменту, когда я увидел в облаках эту руку. Скажи Брекки… — И вдруг он понял, что Брекки уже все знает, что от все знала уже тогда, когда обняла его… Но он не мог сердиться на Лессу. Ей хватило мужества, чтобы пойти на такой же риск семь Оборотов назад, когда она привела в их времена пять потерянных Вейров. «Наполни легкие», — посоветовал Кант, и Ф'нор услышал, как в горле дракона заклокотал воздух.
Его размышления остались незаконченными; холод Промежутка сковал тело. Он не чувствовал ничего — ни мягкой кожи дракона под своей щекой, ни ремней, впившихся в его плоть. Только ледяной холод и тьма. Никогда еще они не тянулись так долго.
Дракон и всадник вынырнули из Промежутка в удушающий жар. В плотном облачном туннеле они падали вниз, и бурой массе, оказавшейся вдруг так же близко, как тот самый пик в Нерате при отражении атаки Нитей на средних высотах.
Кант попытался раскрыть крылья и вскрикнул от боли, когда их вывернуло. Хруст его костей остался неразличимым в невероятном реве обжигающего урагана, внезапно обрушившегося на них. Они были в атмосфере Алой Звезды — в пылающем воздухе, хлеставшем кожу раскаленными предательскими вихрями. Дракон и всадник — беспомощные, словно увлекаемое бурей перо, падали все ниже и ниже, но в следующий миг страшной силы удар снова бросил их вверх. Так продолжалось раз за разом. В один из этих моментов, когда они, парализованные огненным хаосом, в очередной раз мчались к поверхности планеты, Ф'нору удалось бросить взгляд на бурую массу, над которой их швырял и подбрасывал чудовищный ураган. Эта глыба, похожая на нератскую скалу, была влажной и гладкой; на ее вершине что-то клокотало, корчилось, пузырилось. Затем ветер метнул их в красноватые облака, кое-где отливавшие тошнотворными белесыми отблесками, прошитые там и тут оранжевыми струями молний. Тысячи раскаленных игл ударили в незащищенное лицо Ф'нора, прожгли шкуру Канта, каждое веко его фасеточных глаз. Сокрушительный вибрирующий рев гигантского вихря нарастал вокруг, бил в голову, в мозг, лишал разума, гасил сознание..
Затем дракон и всадник оказались в сердцевине вихря — в благословенной тишине, среди раскаленного светящегося газа. Искалеченные, бессильные, они падали внутри этой гигантской воронки к поверхности Алой Звезды.
Истерзанный болью, Ф'нор помнил лишь об одном — и эта мысль не покидала его, пока сознание не погрузилось в мрак беспамятства: «Вейр! Надо предупредить Вейр!»
Гралл возвратилась к Брекки с жалобным криком и бросилась прямо к ней в руки, словно пытаясь спрятаться. Она дрожала от страха, но в мыслях ящерки царил такой хаос, что Брекки была не в силах понять, чем же так напуган маленький файр.
Она гладила и ласкала крошечную королеву, предлагала ей соблазнительные кусочки мяса, но безрезультатно. Гралл не успокаивалась. Волнение ящерки передалось Берду, и когда Брекки стала бранить его, Гралл пронзительно, возбужденно закричала.
Внезапно два зеленых Миррим ворвались в вейр; файры били крылышками и испуганно щебетали, словно их тоже коснулась охватившая маленькую королеву паника. За ними, сопровождаемая трубными воплями коричневого, примчалась сама Миррим. — Что случилось? С тобой все в порядке, Брекки?
— Я прекрасно себя чувствую, — заверила Брекки, отстраняя потянувшуюся к ее лбу ладошку девочки. — Просто файры волнуются. Иди в постель, уже полночь.
— Просто волнуются? — Глаза Миррим сузились — ну, точно как у Лессы, когда она чувствовала, что ее пытаются обмануть. — Где Кант, Ф'нор? Почему они оставили тебя одну?
— Миррим! — строго одернула девочку Брекки. Та вспыхнула, уставилась в пол, нахохлившись так жалобно, что на глазах Брекки выступили слезы. Пытаясь успокоиться, она прикрыла глаза рукой. — Пожалуйста, принеси мне крепкого кла.
Брекки поднялась и стала надевать полетное снаряжение. Пять файров метались в комнате, то
