принятое большинством решение тебе не нравится, его, тем не менее, надо выполнять. А Тед Туберман так не считает. Если ты полагаешь, что твой отец изменился, что он пересмотрел свои взгляды, то мы готовы обсудить отмену вынесенного ему приговора.
Нэд потупился.
— Отец не хочет иметь ничего общего ни с кем в поселке, — вздохнув, сказал он. — И тем не менее, он совершил невозможное! Дрейк сам видел…
— Нам всем нелегко, — положила руку ему на плечо Эмили. — Нам бы тоже хотелось, чтобы никакого конфликта не было. Перед лицом грозящей колонии опасности требуются не раздоры, а единство.
— Я верю вам, губернатор, — кивнул Нэд. — Я поговорю с матерью, — внезапно решил он. — Попробую. Посмотрим, что она скажет.
— Порой мне хочется на все плюнуть и уехать из поселка к черту на рога, — прошептала Эмили Болл на ухо Полу Бендену, когда за Набхи Наболом и Бартом Лемосом наконец-то закрылась тяжелая крышка люка.
Она говорила так тихо, потому что все молодые пилоты, входившие к крыло Набхи, собрались пожелать ему счастливого пути. Улыбаясь, они с Полом отошли чуть в сторону, к техникам, пришедшим посмотреть на результаты своих трудов. Ожидание затягивалось. Но вот, когда Эмили уже начала подозревать, что Набхи в последний момент передумал лететь, взревели двигатели, и острое бело-желтое пламя вырвалось из дюз.
Эмили поспешно зажала уши руками. Она не очень-то разбиралась в челноках, но, судя по тому, как радостно замахали руками молодые пилоты, как облегченно улыбался Фулмар, все шло как надо. Величественно и сперва неторопливо «Мошка» начала разбег. Она мчалась все быстрее и быстрее, и через мгновение уже взмыла в воздух. А еще через минуту огонь ее дюз растаял в бескрайней голубизне неба. Механики обнимались, хлопая друг друга по спинам. Это они сделали возможным этот полет.
— Здорово, что мы запустили эту птичку! — воскликнул один из них, поворачиваясь к Эмили. — Эй, чего это с ними? — вдруг спросил он, указывая на скользящую над самой землей стайку дракончиков. — Разве у кого-то сейчас должен родиться ребенок? — недоумевал Фулмар. — Я ничего не слышал.
Пол и Эмили переглянулись.
— Видишь? — показала Эмили, — Они летят прямо к Площадке Рождений!
Крыша над Площадкой была вся облеплена сотнями дракончиков. А у дверей собралась целая толпа людей. Полу и Эмили пришлось немало потолкаться, прежде чем им удалось пробиться внутрь.
— Ну хор собрался! — заметила Эмили, когда они с Бенденом заняли место на краю горячего песка, рядом с Полом и Бэй Ниитро и Цветком Ветра.
Она подняла глаза кверху и там у потолка, на стропилах, снова увидела дракончиков. Они явно не собирались оставить столь важное событие без внимания.
Китти Пинг подробно расписала, кто должен присутствовать при рождении ее питомцев. Шестьдесят мужчин и женщин в возрасте от восемнадцати до тридцати лет, успевшие продемонстрировать умение и способность понимать своих крылатых перинитских друзей, кольцом стояли вокруг лежащих на песке яиц.
— Они же не могут знать, чего мы сегодня ждем? — спросила Эмили, глядя на распевающих дракончиков. — Правда, Пол?
— Молодой Коннел, — адмирал кивнул на стоящего в круге Шона, — заявил бы, что они понимают абсолютно все. С другой стороны, дракончики собираются на любые роды. Они же все вместе защищают своих птенцов от врагов, разве не так? Хотя в таком количестве я, пожалуй, их еще не видел.
Раздался треск, и все разговоры смолкли. Одно из яиц закачалось. Радостно и торжественно звенела песня дракончиков. Треснуло второе яйцо, за ним третье. Внезапно первое яйцо развалилось на куски, и оттуда с жалобным писком, размахивая короткими крылышками, вывалился птенец. Дракончики успокаивающе засвистели. Юноши и девушки в круге стояли, как вкопанные, и Эмили могла только поражаться их отваге. Еще бы, ведь это появившееся из яйца существо ничем не напоминало тех изящных созданий, какие рисовались в воображении губернатора.
Птенец расправил крылышки: они были толще и шире, чем ожидала Эмили. Он выглядел неловким и каким-то угловатым. Он отчаянно закричал, и со стропил Площадки ему ответил многоголосый хор. Жалобно и требовательно пища, птенец, мотая из стороны в сторону непропорционально большой головой, неуклюже заковылял по песку. И вдруг его писк стал радостным, и, сделав еще шаг, он рухнул у ног Давида Катарела.
— Он выбрал меня! — удивленно воскликнул юноша.
— Ну, так принимай его! — крикнул ему Пол Ниитро, жестом посылая к Давиду одного из помощников с миской мелко нарезанного мяса. — Накорми его! Только сам! Корми, и вы станете партнерами!
Встав на колени рядом со своим новым другом, Давид робко предложил ему кусочек мяса, который тут же исчез в пасти маленького дракона.
— Он говорит, что очень голоден! — вне себя от изумления воскликнул Давид. — Он разговаривает со мной! Я слышу его голос прямо у меня в голове! Как вы это сделали?!
— Ну, Китти постаралась! — прошептала Эмили на ухо Полу Бендену.
— Уродливый он какой-то, — заметил адмирал.
— Когда ты сам родился, тоже, небось, посмотреть было не на что? — бросилась на защиту птенца Эмили и сама удивилась своим словам.
Тем временем, громогласно требуя еще миску мяса, Давид повел своего птенца к выходу с Площадки.
— Полент говорит, что прямо-таки умирает от голода, — объяснял он всем и каждому.
Раскололось еще одно яйцо, и маленький бронзовый дракон на негнущихся ногах засеменил по песку прямиком к Петеру Семлингу. Затем тишина. Ничего не происходило так долго, что зрители даже начали волноваться. Только собравшиеся под крышей дракончики сохраняли полное спокойствие.
И вдруг с треском лопнули сразу четыре яйца. Одно — с роскошной золотой королевой, выбравшей Терри Чернову, другое — с крепким бронзовым, без колебаний устремившимся к Шин Лао. Два других — с коричневыми, избравшими Отто Хегельмана и Пола Логорида.
— Ты случайно не знаешь, все птенцы должны проклюнуться именно сегодня? — поинтересовалась Эмили.
— Пошли спросим у специалистов, — предложил адмирал, не отрывая глаз от восторженного Давида Катарела, влюбленно наблюдавшего за тем, как его новорожденный птенец жадно, кусок за куском, поглощает мясо.
— Может, и все, — кивнул Пол Ниитро, выслушав вопрос Эмили. — Их ведь всех сделали в течение тридцати шести часов. Те шесть, что уже проклюнулись, были из первой и второй групп. Теперь возможно, нам придется немного подождать. Если судить по диким дракончикам, то у них самка откладывает яйца в течение нескольких часов. И тем не менее, вылупляются дракончики практически одновременно. Это, — он указал на Площадку Рождений, — дань уважения Китти Пинг к видовым традициям дракончиков. Ага… — воскликнул он, зарываясь в свои записи, — еще одно яйцо треснуло… Так, сейчас посмотрим… Оно из третьей партии. — Шесть самцов и всего одна самка, — тихо сказала Бэй. — Честно говоря, мне было бы спокойнее иметь в запасе побольше самок. Как тебе кажется, Цветок?
— Нам достаточно иметь всего одну идеальную пару драконов, — сухо ответила Цветок Ветра.
Она явно очень волновалась.
— Бронзовый Питера Семлинга выглядит вполне прилично, — одобрительно заметила Эмили, но Цветок Ветра ничего не ответила. — Вы их такими себе и представляли? — спросила губернатор у Пола и Бэй Ниитро.
— Нет, — призналась Бэй. — Но как будут выглядеть драконы, знала одна только Китти Пинг. Если бы только… — Она замолчала. — Еще одна золотая самка! Для Ниассы Клисман. Какие очаровательные создания! По правде сказать, Эмили не видела в птенцах ничего такого уж очаровательного. Но зато ее радовало их количество. Что хотела сотворить Китти Пинг? Теперь уже никто не мог точно ответить на этот вопрос.
