– Почему вы меня так не любите? – хрипло спросила она.
– Не люблю вас? Не люблю вас? Это не те слова, – сказал он. Его глаза потемнели от наплыва чувств. – Я мог бы употребить более сильные эпитеты, но «не люблю» к их числу не принадлежит!
Мелани задрожала.
– Могу я сделать из этого вывод, что вы пользуетесь удовольствиями там, где их находите? Ведь вы не считаете неприемлемым заняться любовью с женщиной, которую вы так явно ненавидите?
Шон сделал движение в ее сторону, но остановился.
– Физически вы взяли верх, – сказал он резко, – физически я хочу вас. О, да, я это признаю. Все мои инстинкты требуют, чтобы я взял то, что мне предложено. Вы думаете, что когда я увидел вас стоящей здесь в этой шифоновой комбинации, я не хотел заняться с вами любовью? Я не хотел? Я и сейчас хочу! Вот поэтому мне надо, чтобы вы уехали из Кейрнсайда, прочь от Аконита, подальше от меня!
– Это из-за Дженнифер? – мягко и прочувствованно сказала Мелани.
– Из-за Дженнифер, да! – сурово ответил он. – И потому, что вы играете в игру без правил!
– Что вы имеете в виду? – уставилась на него Мелани.
– Эту комедию с помолвкой, которая у вас с Майклом Кроксли!
У Мелани задрожали губы.
– Наша помолвка с Майклом расторгнута.
Он недоверчиво прищурился.
– Вышутите?
– Нет, я говорю серьезно. Эта помолвка, как вы говорите, была комедией!
– О, Мелани! – Он произнес ее имя измученным голосом. – Ради всего святого, продай мне Аконит! Разделайся с этим домом раз и навсегда!
Мелани крепко обхватила себя руками.
– Ты так сильно хочешь, чтобы я уехала?
Шон на минуту закрыл глаза, словно пытаясь отгородиться от нее, а затем шагнул к ней, взял ее руку и поднес к своим губам ладонью вверх. Его теплые губы были нежнее, чем она когда-либо их ощущала, и когда его поцелуй коснулся сетки вен на запястье, дрожь ожидания пронзила ее. Умело и не спеша он скользнул пальцами вверх по ее руке внутрь рукава ее халата, лаская нежную плоть с ритмической настойчивостью. Мелани смотрела на него, затаив дыхание, а он глазами обвел всю ее сверху донизу, а затем посмотрел на ее рот так, что она почти ощутила напор его поцелуя.
– Вот видишь, – сказал он глубоким голосом, – я не всегда такой варвар. Ты боишься меня?
– Пожалуй, себя, – хрипло ответила она.
– Ты меня пугаешь! – проворчал он более твердым тоном. – Да, Мелани, ты пугаешь меня! Когда я с тобой, я забываю, в чем состоит мой долг, я хочу забыть о том, чего от меня ждут, и рискую своей бессмертной душой!
С этими словами он оттолкнул ее от себя и, оставив ее, потрясенную до глубины души, стоять посреди комнаты, пошел к двери.
– Послушайся моего совета, – сказал он резко. – Уезжай из Кейрнсайда! Прежде, чем случится то, о чем мы оба будем жалеть.
Мелани была уязвлена и в своей обиде хотела уязвить его так же.
– Ты хочешь сказать, – спросила она неуверенно, – что история повторяется? А ты точно сын своего отца?
Он с горечью посмотрел на нее долгим взглядом, а затем молча вышел вон, хлопнув дверью.
Мелани, ослабев, опустилась на кровать, закрыв лицо руками. Зачем, ох, зачем она это сказала? Это было опрометчиво, и Шон не забудет и не простит этих слов. Дрожащими пальцами она стерла слезы со щек. Она сбежала из Лондона от ситуации, которую не могла контролировать; теперь ей пришлось бы бежать из Кейрнсайда по той же причине? Неужели она не сможет прекратить эти бегства?
Позже, тем же утром, позавтракав только чашечкой кофе безо всего, она столкнулась в холле с Джеффри.
– О, привет, вот и вы, – обрадовался он. – А я вас ищу. Вы готовы?
– Готова к чему? – нахмурилась Мелани.
Джеффри игриво хлопнул ее по плечу. – Ехать в Лохсайд, конечно.
– В Лохсайд? – Мелани тупо уставилась на него.
– В дом Дженнифер. На том конце деревни. Шон попросил меня отвезти вас. Вы же хотели увидеться с Дженни, ведь так?
– Дженнифер!
Мелани стало совестно. Вымученно улыбнувшись, она подтвердила:
– Конечно, хотела. Только понятия не имела, как называется дом. Мы едем сейчас?
– Время хорошее, как и всякое другое. Мне надо вернуться обратно, чтобы открыть бар в одиннадцать тридцать.
