проволочкой. Внутри было полно всяких электрических штуковин: перепутанные провода, предохранители- автоматы…
Осколки одного такого автомата, разбитого вдребезги, валялись на дне ящика. Блинков-младший сразу же заметил на отбитом краю полукруглую выемку. След пули!
Так, а где она сама? Пластмассовый автомат не мог остановить пулю, значит, разбив его, она вонзилась в заднюю стенку ящика. Скорее всего пробила ее насквозь и увязла в кирпичах. Неизвестно, что подумал менявший автомат электрик, увидев пулевое отверстие. Может, «меньше знаешь – лучше спишь», а может, ничего не подумал: дырка как дырка, на заводе зачем-то просверлили. Факт тот, что сейчас новый автомат загораживал дырку. Блинков-младший ее не видел, но не сомневался, что она есть. Это была умозрительная дырка.
В ящике Никитиного буфета он разыскал пассатижи, отвертку, молоток и даже фонарик. Не хватало зубила, чтобы расковырять пробоину и достать пулю. Блинков-младший подальше выдвинул ящик, а он сорвался с полозков и грохнулся. Еще бы чуть – и по ногам. Сгоряча Блинков-младший стал всовывать ящик на место, подумал, что это никому не нужно…
…И вдруг непонятно откуда выпал сверток. Как с неба свалился.
Когда он упал на пол, подняв облачко пыли, у Блинкова-младшего замерло сердце. Такой он был тяжеленький, сверточек. Аккуратный такой. В промасленной бумаге. Оружие?!
Смакуя миг удачи, он сначала посветил Никитиным фонариком внутрь буфета, туда, где были полозки для вывалившегося ящика. Снизу на крышке остались куски липкой ленты. Простенький и надежный тайник: сверток все время был в ящике, но оставался невидимым. Потому что не ЛЕЖАЛ на дне, а ВИСЕЛ над дном, приклеенный скотчем.
«Ну, Дмитрий Олегович, посмотрим?» – предложил себе Блинков-младший и согласился, что посмотреть стоит. Не настолько мы избалованы удачами, чтобы не посмотреть. И он развернул сверток.
В промасленной бумаге, приятно оттягивая руку, лежал тяжелый, тускло отсвечивающий вороненой сталью разводной гаечный ключ…
Блинков-младший так разозлился на Никиту, что чуть не зашвырнул ключ, куда рука повернулась. Консультант помойный! Барахольщик! Нашел ценность!
…А все-таки странная это была находка. Единственная новая вещь среди помойного барахла. Совсем новая: к смазке на оберточной бумаге прилип чек: «38.00» – рублей, конечно, «Спасибо за покупку!», а покупка сделана в мае, числа не разобрать. Примерно в это время Никита появился во дворе и как-то сразу прижился. Поначалу дворовые пенсионерки звонили участковому и сами же выдавали себя Никите: «Счас придет лейтенант, посадит тебя в кутузку!» Бомж исчезал на день-два и возвращался. Потом жалобщицы увидели, что вреда от Никиты никакого, а польза есть: мусоропровод очищает. И привыкли.
Откуда у Никиты этот ключ? Зачем было его прятать? Объяснения «украл» или «нашел в мусоре и боялся, что отберут», здесь не годились. «Паленую» вещь он бы сразу продал. А этот ключ берег от посторонних глаз, как будто он был ключом от какой-то тайны.
Блинков-младший попытался прилепить ключ на место, но липкая лента загрязнилась и не держала. Тогда он сунул ключ в карман куртки. Потом разберемся. Надо пулю достать.
Он разыскал среди железок консервный нож: сойдет вместо зубила… Вернулся к железному ящику и отключил рубильник. Интересно, весь дом он обесточил или только один подъезд? Сейчас начнут выбегать из квартир, спрашивать соседей, есть ли у них свет. Потом позвонят электрику и, если он придет быстро… За мелкое хулиганство четырнадцатилетних не судят, но выдрать могут. Попадется какой-нибудь педагог- любитель и вложит ума с той стороны, где его сроду не было. Ничего, успею!
Простите меня, граждане жильцы, но тут «Не влезай, убьет», а мне очень надо влезть. Простите все, кто смотрел телевизор, кто пылесосил или включил стиральную машину. Тем, кто работает на компьютере, – отдельное извинение. Может быть, сейчас вы потеряли очень важную информацию…
Подсвечивая фонариком, Блинков-младший торопливо вывернул винты, на которых держался автомат.
Есть! Как он и думал, пуля, пробив стенку ящика, ушла глубже, в кирпичи. В дыре было видно ее металлическое донышко.
Консервным ножом Блинков-младший расковырял края пулевой пробоины в ящике. Долбить кирпичную стену не пришлось: пуля сидела близко. Митек расшатал ее пассатижами и вырвал, как зуб. Не разглядывая, сунул пулю в карман, быстро поставил автомат на место и врубил ток.
И пяти минут не прошло. Все в порядке, граждане жильцы. Смотрите свои телевизоры.
Пуля здорово сплющилась о стену. Особенно пострадала головка: даже не поймешь, острая она была или закругленная. Прорвав медную оболочку, наружу высунулся стальной сердечник, и стало видно, что пуля – не свинца кусок, как думают некоторые. Свинца в ней как раз не очень много: снаружи медь, в середине сталь, а свинец между ними.
Из какого оружия ее выпустили? Дома Блинков-младший сразу же полез в мамин справочник.
Пуль там было нарисовано множество, в натуральную величину. Но его-то пуля сплющилась до неузнаваемости. Хотя донышко не изменило форму. Измерить хотя бы калибр? Но – чем, не школьной же линейкой, если калибр измеряется с точностью до сотой доли миллиметра: 7,62 мм, 5,45… Блинков-младший плохо себе представлял, какой инструмент для этого нужен.
Вообще, у четырнадцатилетних сыщиков беда с техническим обеспечением. Вечно не хватает какой- нибудь ерунды: то электронного микроскопа, чтобы провести экспертизу, то пистолета, чтобы задержать преступника. У взрослых навалом того и другого, но разве они дадут?
На подоконнике, в цветочном ящике с землей, завозился кролик по кличке Ватсон. У него там была нора. Кролик сидел в ней целыми днями и ничего не делал, а просто жил.
– Есть такой измерительный прибор, Ватсон, микрометр, – сообщил ему Блинков-младший. – Только я не знаю, как им пользоваться и даже на что он похож.
Торчавшее из норы кроличье ухо пошевелилось и спряталось.
– А еще есть штангенциркуль, – добавил Блинков-младший.
Кролик Ватсон выбрался из ящика, соскочил на стул, со стула на пол и ускакал под диван. Если он вылезал из норы, то чтобы насыпать на пол орешков или что-нибудь сгрызть. И плевать ему было на все проблемы сыска и вообще на Митьку. Главное, прежде, чем его достанут из-под дивана, можно нагадить и пройтись зубами по диванной ножке. Ради этих простых радостей он и жил на свете.
Выманить вредителя было невозможно: кролик не знал, что его зовут Ватсон, и не шел на кличку. Блинков-младший полез под диван. Раньше он любил такую возню, а потом вдруг понял, что кролик Ватсон не отличает его от других людей. Он брал из рук морковку и боялся громких голосов, но чьи это руки, чьи голоса, ему было безразлично. Это вам не собака, которая узнает хозяина по шагам. С кроликом невозможно дружить.
Засадив нарушителя обратно в ящик, Блинков-младший уселся за стол и начал прикладывать донышко пули к рисункам в справочнике. Раз они в натуральную величину, то можно обойтись без приборов: сравнить нарисованную пулю с настоящей, и все. Несколько раз казалось, что нашелся нужный рисунок, но не тут-то было: хоть на толщину волоска, а нарисованное донышко отличалось от настоящего. Блинков-младший примерял пулю, примерял…
И тут пришел с работы папа.
Блинков-младший поставил разогреваться борщ и, пока папа нарезал хлеб, молча выложил на кухонный стол свою пулю.
– Ого, нашел?! Странная пулька, – мельком взглянув на нее, заметил старший Блинков. – Я еще не видел томпак такого оттенка.
– Что такое томпак?
– Сплав, которым пули покрывают, – объяснил папа. – А где она была? Не сильно я ошибся с траекторией?
– На сто восемьдесят градусов, – разочаровал старшего Блинкова Митек. – Я ее в подвале нашел. Пап, это должна быть винтовочная пуля, а не «нагановская».
Папа взял пулю, поднес к очкам, взвесил на руке.
– Только не винтовочная. По калибру-то подходит, но винтовочная больше.
