– Что ты собираешься надеть на вечеринку у Пэтменов? – поинтересовалась Джессика.
– Еще не знаю, – ответила Элизабет.
Куда мог запропаститься Тодд? Весь день ее занимало то, что он хотел сказать о Регине Морроу.
– Я полагаю, что Роджер пригласит на вечеринку Оливию, – продолжала Джессика, легко поднимая ноги и любуясь ими, держа их перед собой.
– Я тоже так думаю, – согласилась Элизабет.
Джессика встала с пола и пошла к зеркалу у туалетного столика сестры, взяла щетку и провела ею по своим длинным светлым волосам.
– Кажется, лицо у меня стало круглее, – критически произнесла она.
– У тебя лицо той же формы, что и было раньше, – рассмеялась Элизабет. – В точности, как у меня. И оставь его в покое.
– Может быть, я куплю новое платье к вечеринке, – сообщила Джессика. – Что-нибудь по-настоящему элегантное.
У нее уже начал вырисовываться план. Она представила себя в легком платье до пят, медленно танцующей в объятиях Роджера Пэтмена, остальные гости смотрят на них и аплодируют.
«Оливия Дэвидсон, – подумала она про себя, – вряд ли относится к тому типу девушек, которые подходят Роджеру Пэтмену. Возможно, она и хороша для Роджера Баррета, но Роджеру Пэтмену нужен кто- то более впечатляющий».
Джессика ухмыльнулась своему отражению в зеркале. У нее появилась отличная идея по поводу того, кем бы эта впечатляющая девушка могла быть.
Зазвонил телефон, и Элизабет прыгнула к нему, посмотрев на сестру так непреклонно, как только смогла:
– Возвращайся к своим теннискам! Джессика весело запела разбитную мелодию и громко хлопнула дверью, которая за ней закрылась как бы навсегда.
– Где ты пропадал, Тодд? – спросила Элизабет. – Как ты посмел заставить меня умирать от любопытства весь вечер?
Тодд захихикал.
– Извини, но я был в ремонтном магазине. У меня такое ощущение, что они достанут запасные части к «датсуну» не раньше следующей недели. – Машина Тодда сломалась по дороге к дому Элизабет на прошлой неделе.
– Хорошо, так о чем ты хотел мне сказать сегодня днем? – напомнила Элизабет, усаживаясь на свой любимый стул и подгибая под него ноги.
– Лиз, я волнуюсь за Регину, – сказал Тодд. – Ты не заметила ничего странного в ее поведении?
– Что ты имеешь в виду под словом «странное»? – спросила Элизабет. Ее любопытство росло.
– Ну, во-первых, она рано ушла из школы. Она в моей английской группе, которая была создана недавно. Так вот – вчера она уже третий раз за последние две недели пропустила занятия. Я видел ее во время ленча, но к концу дня она ушла. А вчера после гимнастики я видел, как она стояла у автомобильной стоянки и при этом сильно нервничала. Я направился к ней, но она, увидев меня, заторопилась прочь.
– Куда она пошла? – поинтересовалась Элизабет.
– Точно не знаю, – признался Тодд. – Я пошел за ней, и спросил, что случилось. Тут она сильно покраснела и быстро ушла, сделав вид, что не смогла прочитать по моим губам.
– Это странно, – прокомментировала Лиз. – Интересно, куда же она все-таки направилась?
– А во-вторых, – продолжил Тодд, – позже она вела себя еще более таинственно. Казалось, что она хочет побыть одна.
– Это точно! – воскликнула Элизабет. – Я видела, как сегодня она ела ленч в одиночестве. Как ты думаешь, что происходит?
– Не знаю, – признался Тодд. – Но у меня есть идея, как мы это выясним. Ты сможешь взять завтра машину?
– Не уверена, – ответила Элизабет, сдвинув брови. – Она может понадобиться маме, но я спрошу. А зачем это, Тодд?
– Если ты сможешь взять машину, завтра я расскажу тебе мой план действий.
3
Впервые Джессика вышла к завтраку раньше Элизабет.
– Чему я обязан столь неожиданным удовольствием? – поддразнил мистер Уэйкфилд свою младшую дочь, откладывая в сторону утреннюю газету.
С вьющимися темными волосами, широкими плечами и мужественной красотой отец близняшек казался взрослой копией их старшего брата Стивена, который учился в колледже неподалеку от Ласковой Долины. Нед Уэйкфилд был адвокатом и часто уходил на работу раньше, чем девочки спускались вниз.
– Я собираюсь ехать в школу, – весело объяснила Джессика отцу, намазывая маслом горячую английскую сдобу.
– Джес, не хочешь ли ты мне рассказать, что это на тебе надето? – поинтересовалась Элис Уэйкфилд, протягивая дочери стакан апельсинового сока.
Когда мама была рядом, можно было понять, откуда у сестер Уэйкфилд их миловидность. Стройную
