проходит сеансы терапии. У Майского впервые за долгое время появилась реальная надежда что-то узнать. Однако радовался он рано. Мобильный Геннадия функционировал, но трубку никто не брал. Дома включался автоответчик, в приемной психотерапевта отвечали, что он или с пациентом, или проводит совещание, или уехал в министерство, или разговаривает по другой линии. Настойчивые попытки Майского пробиться к Ускову наталкивались на неожиданное и жесткое сопротивление его персонала. Какие-то девушки уверяли, что передают все его просьбы, но Усков упорно не выходил на связь.
Приехав на следующий день в офис психотерапевта, Александр почти четыре часа прождал в приемной и уехал, так его и не дождавшись. Причем злой, как собака. Если Геннадий сознательно уклонялся от общения, то Майский не мог даже предположить, по какой причине. Наверное, это какое-то стечение несчастливых обстоятельств.
Александра не покидало ощущение, что происходят некие странные события, а он – их случайный участник. К сожалению, совсем не было времени разбираться в этих ощущениях, надо было срочно найти Ускова. По крайней мере, он мог рассчитывать на то, что приятель если и не прояснит ситуацию, то поможет советом. «Ну, ничего! – пообещал себе Майский. – Ускова, во всяком случае, я отловлю!»
Он уже решил, как поступит. Надо было просто запастись путевкой на ближайшие выходные в санаторий, главным врачом и одним из совладельцев которого был его приятель. Санаторий находился в двадцати минутах езды от Москвы, и Усков обязательно там появлялся не реже, чем раз в два дня. И Майский принялся за осуществление нехитрого плана.
Санаторий «Девяносто семь» был когда-то ведомственным пансионатом и принадлежал министерству то ли тяжелой, то ли легкой промышленности. В конце девяностых его приватизировала группа заинтересованных граждан, организовав там очень дорогой реабилитационный центр, где окончательно приводили в норму душевное здоровье пациенты двух известных столичных психотерапевтов, одним из которых и был Усков.
Однако в целях расширения и развития бизнеса здесь дополнительно возвели несколько изящных деревянных строений. Таким образом, кроме старого административного здания и нового трехэтажного современного корпуса с бассейном, тренажерным залом, процедурными кабинетами, рестораном и барами, на территории среди деревьев находилось с десяток домиков на четыре-шесть номеров каждый. Близость к столице обеспечивала круглогодичный и достаточно стабильный приток клиентов.
Для пациентов существовал специальный распорядок, поэтому с обычными отдыхающими они практически не пересекались. Территория хорошо охранялась, были установлены камеры наружного наблюдения, на въезде у ворот – круглосуточный пост. В общем, организовано все было довольно грамотно.
Майский приехал в «Девяносто семь» в пятницу вечером. Приехал налегке, с маленьким рюкзачком, где лежали полотенце, зубная щетка, комплект нижнего белья и книга о раскопках в Мексике. Завтра или послезавтра появится Усков, они переговорят – и все, можно уезжать. Тем более что в понедельник, если Аленочкин не объявится, придется принимать экстренные меры для решения проблем с экспедицией.
На следующий день после обеда, когда Майский сидел в кресле и листал книгу, к нему в номер постучали. Вежливый молодой человек в черном костюме сообщил, что его приглашают в кабинет главного врача.
– Привет, – поднимаясь из кресла Майскому навстречу и протягивая руку, произнес Усков. – Рад тебя здесь видеть. Решил отдохнуть? А почему самотеком, не через меня?
– Здравствуй, – поздоровался Александр довольно сухо. – Самотеком потому, что до тебя добраться невозможно. А ведь я тебя разыскиваю. Откуда ты узнал, что я тут?
– Мне предоставляют список всех приезжающих, такие правила. А что случилось?
– Случилось то, что к телефону ты не подходишь, на работе тебя нет, твои сотрудники говорят, что передают мои просьбы позвонить, однако ты не перезваниваешь. Так что это я тебя хочу спросить – что случилось?
– Ты извини, я эти дни действительно был в жуткой запарке. У меня с одним пациентом серьезная проблема, так я у него в особняке почти день провел, причем лечил не только его, но и его родственников, которые меня чуть с ума не свели. Ну, и другие всякие проблемы возникли – с банком, например. Саш, скажи, пожалуйста, зачем я тебе понадобился?
– Помнишь, я тебе рассказал про историю с экспедицией? Что деньги нужны, а Вячеслав Аленочкин на связь не выходит?
– Конечно. Так он что, до сих пор не нашелся?
– В том-то и дело.
– Даже не знаю, как помочь. Я тоже с ним не общался.
– Может, он заболел? Или в аварию попал? Лежит где-нибудь в больнице... Хотя больницы я тоже обзвонил. Вообще-то в последний раз, когда я его видел в фонде, он выглядел очень плохо...
– А когда я его в последний раз видел в аэропорту, он выглядел хорошо, – весело ответил Усков и тотчас прикусил язык.
– Ты видел его в аэропорту? – изумился Майский.
– Э-э... Когда он улетал.
– А он никому не говорил, что улетает.
– Я оказался там случайно, встречал жену. Что ты так на меня смотришь?
Майский лихорадочно думал. Жена Ускова недавно действительно вернулась с модного курорта. Он слышал, как Геннадий разговаривал с ней по телефону. Как пытался отмазаться от обязанности ее встречать. «В два часа ночи! – восклицал он. – У меня с утра пациенты. Я же не высплюсь». Значит, жена прилетела ночью. А Аленочкин улетал утром. Как тогда Усков мог видеть его в аэропорту? Что-то здесь не сходится. Надо подумать...
Майский сморгнул и уже менее уверенным тоном продолжил:
– А я тут целое расследование провел. По твоей наводке хотел шофера нашего расспросить, а он, оказывается, поступил в личное распоряжение Элины. У Элины депрессия, и выловить ее, похоже, можно только на твоих сеансах.
– Ну, знаешь, у меня этика! Не хочу я, чтобы ты ее вылавливал, – возмутился Усков.
– Да она сама мне без надобности. Мне бы с Вихровым парой слов перекинуться. Когда они приедут в следующий раз?
– Да вот скоро и приедут. – Он взглянул на свои наручные часы и поцокал языком. – Хочешь их тут дождаться?
– Хочу, разумеется, – ответил Майский, пытаясь переварить услышанное.
Усков видел Аленочкина в международном аэропорту. Возможно, он даже узнал, куда конкретно тот летит. Конспирация никуда не годилась.
– Выпьешь со мной чего-нибудь? В смысле – безалкогольное?
– Давай, – кивнул Майский.
Усков вышел в приемную и отдал необходимые распоряжения. Буквально через пару минут с подносом в руках вошел тот самый молодой человек, который приходил в номер Майского.
– Что это? – спросил Александр, беря в руки чашку необычной формы, в которой благоухала незнакомым пряным ароматом темная густая жидкость.
– Попробуй, не пожалеешь. Это – настоящий шоколад. Все проблемы как рукой снимет. – Усков взял такую же чашку, отхлебнул немного и сладко зажмурился. – Прелесть!
Майский сделал несколько глотков, потом, отставив шоколад в сторону, спросил:
– А ты знал, куда летит Аленочкин?
– Да знал, знал, – с досадой ответил Усков. – И я по глазам вижу, что ты уже обо всем догадался. Я видел твоего любимого Аленочкина в аэропорту не в день отлета, а в день прилета. Я даже знаю, где он сейчас находится.
– Как же так? А, черт, что такое...
Перед глазами Майского поплыли радужные круги, он вдруг перестал ощущать свое тело. Александр попытался схватиться руками за край стола, но не удержался и упал на пол.
