отголоски его псевдонемецкого акцента, но набоб ничего не заметил. Он кивнул в ответ и повернулся к своему секретарю.
– Ты сможешь продержать их здесь еще пару часов?
– Конечно, Ваше Превосходительство, – с готовностью закивал головой немец, потом несколько заколебался и спросил. – Что с ними будем потом делать?
– Спасибо. Больше ничего не требуется.
Набоб с ненавистью посмотрел в нашу сторону.
– Я бы с удовольствием перестрелял их как грязных свиней! Тогда они бы поняли, как мы платим тем, кто пытается нас провести, не говоря уже о том, сколько неприятностей доставили нам эти люди!
Должно быть, он быстро оправился после морской прогулки и мог теперь в полной мере выплеснуть на нас свою ярость. Мне хотелось громко рассмеяться ему в лицо, но я подавил в себе это желание. В его словах была доля правды: мы почти сумели обмануть Его Превосходительство набоба Тангабхадры, а это считалось самым тягчайшим из преступлений. Драгоценности сами по себе отступали как бы на второй план.
– К сожалению, мы здесь не дома. Так что нам придется обойтись с ними мягче, чем они того заслужили.
Дверь салона 'Пьяджио' распахнулась, и на землю спустилась мисс Браун. На этот раз она выглядела гораздо свежее и оживленнее.
– Все драгоценности на месте, Али.
Это помешало ему излить свою ярость. Он просто кивнул ей и снова повернулся ко мне.
– Жаль, что мы не в Пакистане, капитан, – тут набоб повернулся к Хертеру. – Если им захочется снова провести нас, то я разрешаю принять адекватные меры, герр Хертер.
Тот отрывисто кивнул и мечтательно усмехнулся.
– Может быть сходим в местное кафе? – предложил Его Превосходительство мисс Браун.
Она тут же согласилась и немедленно отправилась в путь. Набоб отправился было за ней, но задержался и посмотрел на Моррисона.
– Как этот человек, Димитри, оказался замешанным в это дело? – спросил он у Хертера.
– Драгоценности находились в его доме, Ваше Превосходительство.
– Как они та оказались?
– Не знаю, Ваше превосходительство. Может быть стоит выяснить?
Набоб равнодушно пожал плечами.
– Если будет такое желание, то я не возражаю, – сказал он и направился вслед за мисс Браун.
Хертер отступил на несколько шагов назад, при помощи 'люгера' собрал нас в одну плотную кучку и теперь обозревал дело своих рук.
– Ну теперь-то можно закурить? – спросил я просто, чтобы немного отвлечь его мысли от последнего распоряжения набоба.
– Ты курить не будешь, капитан, – покачал головой личный секретарь Его Превосходительства.
– Ну, ради всего святого...
– Заткнись!
Я развел руками.
– Может быть позволишь женщине вернуться домой? Уж она-то в чем виновата?
– Мы подождем.
В его глазах снова появился голодный хищный блеск, и его 'Парабеллум' снова стал смотреть мне в живот. Ему дали разрешение распоряжаться нашими жизнями, в случае крайней необходимости конечно, а такую приятную новость этому тевтону повторять было излишне.
– Мне жаль, что все так получилось, Джек, – сказал Китсон.
– Оставь это. От тебя здесь ничего не зависело.
– Но я не могу...
– Заткнитесь! – рявкнул герр Хертер.
Кен попытался поудобнее устроить свою раненную руку и мы стали чего-то ждать. Но, по крайней мере, мне удалось отвлечь нашего стража от Моррисона. Ближайшее развитие событий показало, как глубоко я заблуждался.
Неожиданно из-за туч выглянуло солнце, и от этого сразу же стало теплее. Его лучи вернули песку и скалам их прежние яркие, краски.
Хертер сменил позицию, и теперь солнце светило ему в спину. Мы с Моррисоном как бы обрамляли нашу тесную группу с его женой и Китсоном посередине, немец держался от любого из нас в добрых пятнадцати футах.
– Как драгоценности попали в твой дом? – наконец начал свое расследование Хертер.
Моррисон поднял на него свой взгляд и нехотя пожал плечами.
– Как это случилось? – рявкнул немец.
