– Можешь сказать, что тебе сообщили? В самых общих чертах.
– Ну, что отец застраховал жизнь в мою пользу. И говорят, что страховая премия очень большая.
Вот оно что!
– Отлично, – сказал я. – Очень хорошо. Это все, что я хотел узнать.
– Все? – В его голосе слышалось разочарование.
– Я буду с тобой на связи.
– Надеюсь, вы приедете на похороны, сэр? В субботу, в полдень.
Такого поворота я не ожидал.
– Вы могли бы встретиться с мамой, сэр. И с людьми из его отдела.
– Ладно. Похороны будут в поместье?
– Да, служба в деревенской церкви – ее вы сразу увидите. А потом можете приехать к нам домой.
– Хорошо, я приеду.
Поехать нужно было обязательно. Мне не терпелось встретиться с Луис Линдой Фенвик. Должна же быть какая-то причина ставить под угрозу собственную карьеру у Ллойда, тратя четверть годового дохода, чтобы в случае своей смерти гарантировать финансовую независимость сына от его собственной матери.
10
В тот же вечер я вернулся к себе домой. Утром выяснилось, что вся история исчезла со страниц газет, и трижды проверив окрестности, я убедился, что газетчики исчезли. Так что в половине десятого я был уже в квартире, распаковал чемодан и даже немного выпил по такому поводу.
Услышав звонок, я поначалу решил не снимать трубку, опасаясь какой-то ловушки, но передумал. Надо же было возвращаться к нормальной жизни.
Правда, на всякий случай я постарался изменить голос. А легче всего это сделать с помощью шотландского акцента.
– Слушаю.
В трубке раздался слабый женский голос – тоже с шотландским акцентом.
– Могу я поговорить с мистером Кордом?
– А кто его спрашивает?
Недолгое замешательство.
– Миссис Корд.
– Мама, ты? Откуда у тебя такой акцент?
– Джейми? Ты уже дома? Я думала, ты все еще скрываешься, и не хотела выдавать себя, если у тебя полиция.
– Не так все плохо, мама. Я...
– Ах, это так интересно! Я очень рада, что на работе тебе не приходится скучать. Консультации по безопасности – звучит так занудно! Отцу бы тоже понравилась твоя нынешняя работа.
– Возможно, – неуверенно протянул я.
Она не умолкала.
– Я только хотела узнать, не нужна ли тебе помощь, милый. Деньгами, например, или убежище.
– Нет, все хорошо. Просто я...
– Не буду тебя задерживать. Наверное, ты расследуешь, кто это сделал, верно? Я больше не скажу ни слова, ведь твой телефон наверняка прослушивают.
– Не думаю...
– Береги себя, сынок, и не делай никаких записей. Когда-нибудь расскажешь мне эту историю во всех деталях. Ну все, привет.
Положив трубку, я тяжело осел в кресло. Мама всегда поражала меня своими звонками. Пошел ли я в разведку по своей воле? А мой отец? Почему он в тридцатые годы предпочел военной службе судьбу Лоуренса Аравийского? Может быть, что-то все же повлияло на наш общий выбор?
Оставшуюся часть вечера я наводил порядок после ребят Макби. Потом налил себе на сон грядущий порцию шотландского виски и около одиннадцати готов был залечь, как вдруг раздался звонок.
Я взял маленький 'маузер', подошел к двери и спросил:
– Кто там?
Спокойный мужской голос ответил:
– Полиция, сэр. Откройте, пожалуйста.
Ну и манеры – явиться так поздно, да еще после такого тяжелого дня, только чтобы задать 'несколько простых вопросов'.
Я оглянулся, куда бы сунуть пистолет, но потом просто сунул его в карман – вряд ли у них есть ордер на обыск. Затем открыл дверь.
