Дэвид поспешил меня представить.
– Мистер Корд, мама. Он был с папой, когда...
Ее лицо хранило невозмутимое спокойствие.
– О... вы... как мило, что вы пришли сюда. – Ей даже удалось изобразить что-то вроде удовлетворения.
– Это я пригласил мистера Корда, мама, – твердо сказал Дэвид, не позволяя мне принять скрытый упрек на свой счет.
Миссис Фенвик кивнула, не отрывая от меня взгляда.
– Очень хорошо, милый. Надеюсь, вы придете в поместье. Уверена, Вилли вас подвезет... – Она оглянулась через плечо – и рядом тотчас появился Уинслоу.
– Вилли, дорогой, вы с мистером Кордом знакомы?
Вилли ответил утвердительно и уставился на меня, как на новосела зоопарка, обладающего совершенно недопустимыми для юных зрителей манерами.
Миссис Фенвик еще раз улыбнулась мне и ушла. Покосившись на меня, Дэвид последовал за ней.
Толпа в черном постепенно нас обтекала, устремляясь к выходу. Вилли достал золотой портсигар, предложил сигарету мне и закурил сам.
– Надеюсь, на святой земле это не запрещено. Я вижу, вы знакомы с Дэвидом.
– Да.
Он хотел было спросить, как мы познакомились, но передумал.
– Славный парнишка. Какое все же несчастье... Вы, видимо, просто ничего не могли сделать?
– Только надолго застрять в следственной тюрьме Арраса.
– Понимаю, хорошего мало. Как вы считаете, полиция найдет убийцу?
– Только если кто-нибудь расскажет, что там произошло.
Мы шли к воротам.
– Но ведь это не имеет отношения к нашему отделу, правда? – задумчиво спросил Вилли.
– Я совершенно уверен, что это имеет к вашему страховому отделу самое непосредственное отношение.
Он покосился на меня.
– Значит Мартин вам сказал об этом перед тем, как...
– Нет, косвенно признал Макби уже потом.
– В самом деле?
– Да, он мне угрожал и даже послал своих парней поговорить со мной, как следует, и обыскать квартиру. Для меня это равноценно признанию вины.
Вилли снова задумался. Конечно, я сгустил краски. Он не казался мне надежным союзником, но чтобы вырвать информацию у такого типа, как Макби, будешь рад любому.
Он молчал, погрузившись в размышления, пока мы не дошли до автостоянки, потом махнул рукой.
– Вон там моя колымага. Конечно, в нем не очень развернешься, но...
Колымага оказалась длинным черным с хромом довоенным 'мерседесом' с огромным капотом, сверкающими выхлопными трубами, массивными фарами, двойным рожком клаксона – и крошечной кабиной, примостившейся где-то сзади и видимо едва не позабытой конструкторами. Хотя 'мерседес' явно был моим ровесником, выглядел он гораздо лучше и, похоже, находился в отличном состоянии.
– Конечно, он не слишком подходит для подобных случаев, – извинился Вилли, но у меня пока единственный черный автомобиль.
Я забрался за ним следом в кабину, он нажал на какие-то кнопки, мотор – как и следовало ожидать – с первого же раза взревел и мерно зарокотал. Мы медленно объехали площадь и свернули на дорогу, ведущую к вершине холма. Но прибавить ходу не удалось, – мы тут же угодили в длинную вереницу дорогих лимузинов, которые медленно ползли наверх, поворачивали направо и въезжали в ворота усадьбы.
Дом представлял собой огромное прямоугольное сооружение в викторианском стиле. Его окружали живописные лужайки по склонам холма, клумбы с кустами роз и невысокие подстриженные живые изгороди. Уинслоу поставил машину на посыпанной гравием подъездной аллею – двор был уже заставлен – затем мы обошли с ним вокруг дома, поднялись по широким каменным ступеням и вошли внутрь.
Истинные любители крепких напитков к тому времени уже опустошили первые бокалы и шум голосов заметно нарастал. Я перехватил Гарри Хендерсона, катившего тележку с подносом, взял себе виски, потом отошел в сторонку и осмотрелся. В одном конце огромного зала горел камин, в другом уходила наверх широкая лестница. На стенах несколько чуть выцветших картин – похоже, подлинники. Мебели немного, но все – хорошие старинные вещи. Здесь чувствовался совершенно иной вкус, чем в квартире на Сент-Джонс- Вуд. Кроме того, одна лишь меблировка такого дома должна была потребовать совсем иных расходов, чем указанные в налоговых декларациях Фенвика. Интересно, на что намекал Оскар, когда речь зашла о поместье?
Где-то рядом раздался мужской голос:
– Ну что же, очень даже миленькая вдова.
– Думаю, недолго ей оставаться в этом качестве, – заметил еще кто-то.
