удастся все это выяснить, то она сможет понять, почему Джеймс стал таким холодным и жестоким.
– Линда! – раздраженно повторил он, становясь позади нее.
Она резко поднялась и, словно извиняясь, улыбнулась Майклу. Тот подошел к ней пожать на прощание руку и заметил кольцо.
– Я еще заеду к вам до Нового года, – поспешно пообещала она.
– К Новому году мы собираемся пожениться, – строго сказал Джеймс.
– Так скоро?! – Боль вспыхнула в глазах Майкла с новой силой. – Со смерти Стива еще не прошло и года.
Эта фраза вывела Джеймса из себя.
– Мы с Линдой не можем ждать дольше, чем до Нового года, – отрезал он и властно обнял Линду одной рукой, тем самым как бы кладя конец ее разговору с Майклом.
– Так? – настойчиво спросил он у нее.
Линда чувствовала, он взволнован и раздражен, но злится не на нее. Сейчас ему самому необходима поддержка.
Линда не знала, что произошло между матерью Джеймса и Майклом, но это оставило тяжелую отметину в сердце их сына. Боль не улеглась даже тогда, когда он повзрослел.
Она не могла себе представить, что двенадцать лет назад заставило Джеймса уйти из дома, но теперь знала: он был очень одинок: никого не подпускал к себе близко, боясь, что потом близкий человек нанесет ему удар.
Поскольку Линда все это поняла, Джеймс не представлял для нее такой опасности, как прежде. Но все равно, она не могла позволить себе смягчиться по отношению к нему, просто не могла!
Она резко отстранилась.
– Вы приедете к нам на свадьбу, Майкл? – спросила она с мольбой в глазах.
– Там будет мать, – неожиданно объявил Джеймс.
Линда резко повернулась. Непонятно почему, но она была уверена, что мать Джеймса умерла. Нелепое предположение: почему она должна была умереть, если Майкл, который старше ее на десять лет, был жив и чувствовал себя вполне сносно.
Возможно, она так решила только потому, что Джеймс казался очень одиноким человеком, у которого никого нет и которому никто не нужен.
Но у него была мать. Женщина, с которой Майкл развелся еще в те времена, когда развод не был столь обычным делом, как сегодня, и оставившая после развода своего ребенка с отцом. Женщина, бывшая мачехой Стиву, с которой Линда никогда не встречалась и о которой он ей никогда не рассказывал.
Майкл обернулся к Джеймсу и вопросительно посмотрел на него.
– Могу я считать, что вы меня пригласили?
– Конечно, – проговорил Джеймс, – я не хотел бы, чтобы ты пропустил мою свадьбу.
– В чем мы были к тебе несправедливы, Джеймс, – печально спросил он, – в чем?
– Не «мы», – раздраженно ответил Джеймс. – Только ты! Ну и Стив, конечно. Золотой ребенок, – презрительно добавил он.
Сначала показалось, что Майкл его даже не услышал, но, помолчав, он не удержался:
– Ты в самом деле сын своей матери.
– Я такой, каким меня сделал ты, – усмехнулся Джеймс. – Я сделан по твоему подобию, просто ты этого не замечаешь.
Его отец покачал головой.
– Может быть, но ты похож и на Сандру…
– Оставь меня в покое! – грубо оборвал его Джеймс. – Вы со Стивом – просто невинные младенцы, и вы никогда…
– Не надо об этом при Линде, Джеймс!
Майкл поднялся. Он был так же высок, как его сын, но годы брали свое. Джеймс был сильнее и имел более ясную голову.
– Почему при ней нельзя говорить правду? Она твоя родственница.
Линда никогда не видела его таким возбужденным.
– И очень скоро они с Мэнди станут и моими родственниками, – сказал Джеймс с торжеством в голосе.
– И ребенок тоже… я как-то забыл об этом, – устало покачал головою Майкл. Казалось, разговор утомил его настолько, что он едва держится на ногах. – Джеймс, ты не можешь вовлекать такое невинное дитя, как Мэнди, в эту вендетту против нас со Стивом.
– Я тоже был невинным ребенком, – раздраженно ответил ему сын. – Но тогда никто из вас об этом даже не подумал.
– Но Мэнди…
– Восхитительный ребенок, – холодно согласился с ним Джеймс, – я ее уже успел полюбить и никогда не сделаю ничего такого, что могло бы ей повредить. Никогда!
Майкл пристально взглянул в его упрямое лицо, на плотно сжатые губы и в холодные черные глаза, где был вызов и что-то еще… Что-то еще – более опасное.
– Заботься о них обоих, Джеймс, – наконец твердо сказал ему Майкл. – Если с ними что-нибудь случится, тебе за это придется отвечать передо мной.
Джеймс улыбнулся.
– Отец, я уже не ребенок и буду поступать так, как считаю нужным!
Линда знала, что Джеймс был искренен, сказав, что любит Мэнди и никогда не сделает ничего такого, что могло бы ей повредить. Но как насчет матери Мэнди? Линда задумалась.
По мнению Джеймса, Стив, как и отец, так же виноват в его бедах. Что же случилось двенадцать лет назад, когда Джеймс ушел из дома? Теперь она хотела побольше узнать о его прошлом. Может быть, если бы она знала… конечно, Джеймс не стал бы меньше ее презирать, но, возможно, она смогла бы понять его. Однако тут была ловушка: если она поймет Джеймса, то перестанет его ненавидеть, а, перестав ненавидеть, вполне может полюбить.
– Нет! Она просто не могла полюбить такого человека!
– Держись подальше от моего отца, Линда, – холодно предостерег Джеймс, когда они ехали на машине к ее матери. Мэнди на заднем сиденье нежно болтала с куклой, которую Джеймс подарил ей на Рождество: кукла была великолепна, казалось, вот-вот она заговорит. Сидевшая рядом с Джеймсом Линда недовольно посмотрела на него.
– Он одинокий старый человек, Джеймс. Мы с Мэнди – все, что у него есть…
– У него еще есть я, – резко оборвал он и сильнее сжал руль. Он не отрывал пристального взгляда от дороги, ибо гнал вовсю. – Но ты видела, как он высоко меня ценит.
Да, она видела их взаимную обиду. То ли Джеймс не понимал, почему Майкл развелся с его матерью, то ли Стив как-то повлиял на их отношения?
Услышанное ею сегодня пока не изменило решение не рассказывать Джеймсу о растрате Стива. Но ей необходимо во всем этом разобраться, хотя бы для того, чтобы успокоиться самой.
– Твои отношения с отцом меня не касаются, – сказала она Джеймсу. – Он дедушка Мэнди и я…
– …Буду навещать его, когда мне заблагорассудится! – закончил за нее Джеймс. – Разве ты еще не поняла, я не люблю, когда меня не слушаются?!
Надменный тон, которым он это произнес, просто взбесил Линду.
– Дурак, разве ты еще не понял, что я не люблю, когда мне приказывают!? – яростно парировала она.
– Правда? – насмешливо произнес он. – По-моему, я тебе за это очень неплохо плачу.
– «За это» означает «за принуждение»?
Она понизила голос, ведь могла услышать сидящая сзади Мэнди. Если бы не дочь, она бы сейчас кричала!
– Называй это как хочешь, – безразлично ответил Джеймс.
Она вдруг поняла, как опасно, что в какой-то момент этот человек ей понравился. Нет, ему нельзя было ни сочувствовать, ни пытаться его понять.
