– Тебе известно, что ты умнее обычных мужчин?
Он кивнул.
– Так что же не так?
– Я вспомнила день, когда мать отвела нас с Джонни к доктору, чтобы тот объяснил нам некоторые жизненные обстоятельства. Нам было по шестнадцать, и мы уже знали гораздо больше того, на что намекал доктор. Что удивило нас обеих, так это то, что мать заставила врача посадить нас на таблетки еще тогда, когда мы были девушками!
– Неужели?
Поскольку он казался искренне заинтересованным, Даффи продолжала рассказывать. Ей нравилось говорить с Хантером, почти также, как ей нравилось заводить его. Удачное сочетание. Лучше, чем всегда. Безупречно.
– Мы были в достаточной безопасности, – продолжала она с иронией, пожав плечами. – Школа только для девочек. После школы футбол или бассейн, потом домашние задания. Мы больше занимались, чем бегали на свидания.
– В это трудно поверить, – улыбнулся Хантер, все еще легонько водя большим пальцем по ее шее.
Она усмехнулась:
– Ну, если бы в школе я знала тебя…
– Рискну предположить, что ты не взглянула бы на меня дважды, – сказал он, как-то сразу сникнув.
Его палец замер, и Даффи поняла, что за его реакцией что-то скрывается. Может быть, он когда-нибудь поделится с ней, как и она в конце концов расскажет ему об измене матери.
Она дотронулась до его щеки.
– Ты плохо меня знаешь.
– Так когда ты… – Хантер не договорил, но Даффи точно знала, о чем он спрашивает.
– Ты хочешь узнать, когда я потеряла невинность?
– Да. – Он крепче прижал ее к себе, и Даффи поняла, что на самом деле для него не важен ее ответ.
Каждый мужчина хочет верить, что он первый и единственный, даже когда факты говорят совсем о другом.
– Я пошла вразнос летом после первого курса колледжа, – объявила Даффи, стараясь говорить беспечно. Она не любила вспоминать боль и утраты этого ужасного года. – А ты?
– Полагаю, тебя не удивит, что я молодой, да ранний?
Даффи улыбнулась:
– Ты хочешь сказать, что стал этим заниматься раньше, чем я? Дай я предположу. Тебе было пятнадцать, и она была капитаном команды болельщиков.
– Мне было четырнадцать, и она была выпускницей старшего класса.
– Я поражена. – Даффи засмеялась и села прямо, только сейчас обнаружив, что ее груди почти обнажены для оценивающего взгляда Хантера.
Запоздало смутившись, она поправила купальник.
– Было лучше, – заметил Хантер.
Прежде чем она успела ответить, загудела двусторонняя связь и голос шофера объявил:
– Мы опять около аквапарка, сэр.
Хантер перевел взгляд с круглого динамика над мини-баром на Даффи.
– Мне так не хочется выходить…
Она кивнула.
– Здесь я чувствую себя как в коконе. – Даффи обняла руками колени.
Хантер улыбнулся – улыбка вышла озорной.
– Но я бы хотел увидеть на тебе мокрый купальник.
В ответ Даффи взглянула на его пах. Хантер подмигнул ей и крикнул в динамик:
– Остановите у центрального входа.
Потом взял ее за руку и произнес:
– Я чувствую, что в ходе разговора мы лишь слегка коснулись некоторых тем. Обсудим их позднее?
Даффи кивнула, тронутая его проницательностью и желанием общаться с ней. Она подумала, что Хантер Джеймс действительно мог покорить любую женщину, даже не желая того.
Шофер открыл дверь, и Даффи вышла из машины вслед за Хантером. Она не могла не заметить слишком внимательного взгляда шофера. Ее щеки залил румянец.
Как только они отошли на расстояние, с которого шофер не мог их услышать, Даффи сказала:
– Хантер, я могу поклясться, этот человек думает, что все это время мы занимались любовью!
