нормальное состояние, но он же может лишить его Даффи. Когда она увидит разделяющую их пропасть, скорее всего она откажется встречаться с ним.
Приглашая Даффи в Пончатулу, Хантер был готов к такой развязке, однако радости ему это не доставляло.
Закрыв за собой дверь ванной комнаты, Даффи прислонилась к ее гладкой поверхности и вздохнула так глубоко, что воздух, казалось, достиг пальцев ее ног. Возможно, она обидела Хантера тем, что не пригласила его в душ вместе с собой. Ее поступок был похож на бегство. Наверное, она слишком остро прореагировала на его шутливое предложение.
Даффи отошла от двери, повернулась к зеркалу и попыталась понять причину своего бегства.
Конечно, все дело в его шутке.
Подобная ситуация – как и реакция Даффи на нее – не была для нее чем-то новым.
Но в отличие от предыдущих моментов бегства сейчас Даффи хотелось бы, чтобы Хантер говорил серьезно.
«Возьми себя в руки, – сказала она своему отражению в зеркале. – Вспомни, что ты из тех, кто не выходит замуж».
А тем более за Хантера Джеймса, мистера За-тридцать-дней-я-покорю-любую-женщину. Видимо, примером для него служит Юлий Цезарь. Veni, vidi, vici – пришел, увидел, победил.
Правда, тут же подумала Даффи, для Хантера Джеймса эта фраза более правильно должна была бы звучать: увидел, победил, пришел.
Вздохнув, Даффи шагнула к ванне и встала под душ. И все же она, конечно, не могла отказать Хантеру ни в мастерстве, ни в благородстве. Ни один из ее любовников и близко не подошел к возможности дать ей столь полное удовлетворение.
Выливая шампунь на волосы, Даффи размышляла о том, что, похоже, они с Хантером принадлежат к одному типу людей. Оба непостоянны, неустойчивы, и оба стараются поскорее убежать от демонов своей прошлой жизни.
Рассуждения о бегстве привели Даффи к мысли отказаться от поездки. Она скажет Хантеру, что передумала.
Тем не менее, она продолжала старательно брить ногу.
Ногу, которой она обнимала Хантера во время секса, самого страстного в ее жизни.
Даффи побрила другую ногу и снова встала под душ.
Мысленно она вновь пережила момент, когда Хантер прижал ее так близко к себе, что она почувствовала проникновение их тел друг в друга, а потом он наполнил ее своим семенем.
Нет, она не останется дома. Не загадывая, что будет дальше, она поедет с ним в Пончатулу.
Глава 18
Хантер с трудом удержался от того, чтобы, миновав поворот на Пончатулу, не развернуть машину в обратном направлении. В направлении Нового Орлеана.
Города, где живут такие женщины, как Даффи.
Езда занимала меньше часа по магистрали. Даффи всю дорогу весело щебетала в такой легкомысленной манере, что Хантер почти не узнавал женщину, с которой совсем недавно переспал.
Почти.
Даффи, должно быть, волновалась – Хантер не видел других причин для такого поведения. Ведь она пересказала ему истории о половине людей, снятых ею для своей газеты, ни разу при этом не расслабившись и не став той Даффи, с которой он ездил в Лас-Вегас.
Его мать подумает, что он рехнулся.
Ему казалось, что он видит ее мудрые глаза. Чуть отодвинувшись от Даффи, одетой в льняной наряд и легкие сандалии, с дамской сумочкой, в дорогом браслете, иногда поблескивающем на ее запястье, Хантер посмотрел на нее глазами своей матери. Он мог почти прочесть мысли Тельмы, услышать их: «Красотка, ничего не скажешь, но неужели деньги ударили тебе в голову, сын?»
А что увидит Даффи, когда посмотрит на его мать? Увидит ли она лишь руки, изуродованные непосильной работой, и морщины на ее лице от бесконечной борьбы за жизнь? Или она увидит руки, которые спасали его, почувствует острый ум и любящее сердце, всегда знающее, что для него лучше?
Зачем, ну зачем он пригласил сюда Даффи?
– Вот указатель: Пончатула, – сказала Даффи, махнув рукой на надпись на въезде.
– Правильно, – пробормотал Хантер и как раз в это время свернул к повороту, чтобы уйти от восемнадцатиколесного монстра рядом с собой.
Монстр загудел, и Хантер пожал плечами. Пускай шофер возмущается. Он не может быть несчастнее, чем Хантер в этот момент.
– Ты часто ездишь в Пончатулу? – Даффи сидела вполоборота к нему, но ее внимание, казалось, было целиком поглощено проезжающими мимо машинами.
– В последнее время я провел больше времени в этом городе, чем в Новом Орлеане, – ответил Хантер.
– Была причина? – Задав этот вопрос, Даффи засмеялась, потом резко оборвала смех, схватившись за подбородок.
– Я заставляю тебя нервничать, Даффи? – Хантер не мог не спросить об этом.
