— Вот и все в сборе… Теперь нам надо произвести точную засечку… Метеорит, примерно, здесь! — и казал на карте острием карандаша Антонов перешедшим в его катер Остапенко и Кравцову. — Вы обойдете и запеленгуете его, а я буду двигаться строго по пеленгу… В точке пересечения встретимся.
Через некоторое время Антонов наносил на карту принятые от Остапенко и Кравцова пеленги.
— Вот это здорово!.. На этот раз результат превзошел мои ожидания… Судя по силе возбуждения пеленгатора, метеорит должен быть в трех километрах, а по засечке до него более пяти… Значит, он состоит из радиоактивных веществ, подверженных более активному распаду, чем уран, байкалий и плутоний… И, следовательно, новых для нас, — громким голосом говорил он.
У места засечки метеорита все три катера встретились.
— Таких сильных радиоактивных веществ мы еще не встречали, Михаил Алексеевич! — кричал возбужденно Остапенко, наблюдая за поведением своего пеленгатора. — Посмотрите, что делается с прибором!
Профессор, следивший за пеленгатором, так же был немало удивлен. Индикаторная лампочка рентгенометра[13] светилась ярким ровным светом и грозила перегореть. Стрелка прибора, указывающего уровень радиации в рентгенах, отклонилась до предела и неподвижно застыла. Даже легкие щелчки по стеклу прибора не могли вывести ее из этого положения.
— Папа!.. Посмотри-ка, там из глубины моря мелкими пузырьками поднимается воздух, — прерывая наблюдения профессора, воскликнула Галя, показывая рукой в сторону.
— Это, наверное, еще не улеглась пена от наших катеров, — ответил Антонов, посмотрев беглым рассеянным взглядом в сторону, показанную дочерью. — А впрочем, это не так! — воскликнул он, заметив на прозрачной зеленовато-голубой поверхности воды большое, напоминающее отражение белого облака, пятно. — Лукич! Подведите катер к этому пятну!.. — показал он рукой.
Когда катер остановился посреди пятна, профессор перегнулся через борт и опустил руку в воду. Рука, вынутая из воды, покрылась мелкими пузырьками воздуха. Видно было как из глубины поднималось множество таких же пузырьков. Вода своим видом напоминала выдыхающийся газированный напиток.
— Товарищи, наши измерения произведены точно! Я нахожусь как раз над метеоритом, который, погрузившись в морскую воду, по-видимому, вступил с ней в химическую реакцию… Теперь надо с помощью радиолокатора произвести фотосъемку, определить размеры метеорита и на какой глубине он залегает… Сейчас для большей точности я еще раз уточню его местоположение по береговым ориентирам и на этом закончим.
— Надо торопиться, так как мы находимся в зоне повышенной радиации и можем заболеть лучевой болезнью, — предостерег Кравцов.
— Ради науки и умереть почетно, — ответил Антонов.
ХИЩНИКИ ПОКИНУЛИ БЕРЛОГИ
В то время, когда профессор Антонов со своими сотрудниками подводил итоги удачно закончившихся поисков метеорита, дежурный синеводского отдела госбезопасности старшина Захарченко, просматривая иллюстрации в журнале «Огонек», слушал радио. Только что закончился эстрадный концерт, и диктор объявил:
«Московское время 23 часа 58 минут. Передаем Красную площадь и бой кремлевских часов». Захарченко посмотрел на стенные часы и, сказав «отстают на четыре минуты», взял стул и приготовился передвинуть минутную стрелку при первом ударе часов на Спасской башне.
За этим занятием его застал вошедший в комнату майор.
— Товарищ майор, дежурный по городскому отделу госбезопасности, старшина Захарченко! — соскочив со стула, доложил старшина по-военному. — Разрешите узнать, кто вы?
Майор предъявил удостоверение и спросил:
— Где капитан Агафонов?
— У себя дома.
— Вызовите. Я буду ждать.
Старшина снял телефонную трубку и набрал номер.
— Товарищ капитан, докладывает дежурный — старинна Захарченко. Вас в отделе ожидает майор Кравченко… Капитан сейчас будет здесь, — сказал он майору, положив трубку на место.
Оперуполномоченный капитан Агафонов, войдя в свой кабинет, опустил на окнах шторы и включил настольную лампу. Достав из сейфа папку с документами, он сел за письменный стол. Майор Кравченко расположился в кожаном кресле против него.
— Что нового о Лагуниных? — спросил Кравченко.
— Есть ответ на запрос, сделанный по заявке капитана Окунева… Сегодня из Куйбышева сообщили, что Лагунины там не проживают и не работают… Вот шифровка, — сказал Агафонов, подавая бланк шифртелеграммы.
Прочитав ответ на запрос, Кравченко положил его на стол и задумался.
— Подведем итоги тому, что у нас есть, товарищ Агафонов, — после пятиминутной паузы сказал он. — Лагунины прибыли в Синеводск на день раньше профессора Антонова?
— Да. И на другой день Лагунин был в амбулатории на приеме у врача Лучинского… Это мы узнали в регистратуре. Справка наведена по заявке капитана Окунева.
— Это новость! Теперь о существовании связи между Лучинским и Лагуниным не возникает сомнений… Поведение Лучинского подозрительно. Он берет отпуск в день приезда профессора Антонова… Становится спасителем его дочери и завоевывает этим поступком расположение ученого… Узнав о бессоннице профессора, он предлагает ему средства возбуждающие нервную систему для того, чтобы Антонов чаще в ночное время выходил к морю… Он солгал о ночном дежурстве в амбулатории, а на самом деле в это время был уже в отпуску. По-видимому, он тогда должен был с кем-то встретиться. Наконец, последняя встреча Лагунина с Лучинским в бухте на лодках… Вот ответ на запрос у меня вызывает некоторые сомнения… Как вы думаете, товарищ Агафонов, не могла ли Тоня Лагунина, не желая близких отношений с Зиминым, обмануть его, сказав что они приехали из Куйбышева и работают там в системе горторга? Это вполне возможно и для девушки такая ложь простительна.
— Нет. Я сам так думал и решил проверить в паспортном столе. В их паспортах сделана отметка о прописке согласно которой они проживают в Куйбышеве на улице Льва Толстого, дом 28.
— Значит их паспорта липа?
— Выходит так.
— Что же будем делать, товарищ Агафонов? Ваше мнение?
— Я думаю надо подождать распоряжений полковника Соколова… И продолжать наблюдение за Лагуниными и Лучинским…
— Нет! Так не выйдет! — прервал Кравченко, поднимаясь с кресла. — Ждать нечего. Все ясно. Надо ликвидировать вражескую резидентуру… Слушайте мое решение, товарищ капитан!
— Слушаю и жду ваших указаний, товарищ майор, — ответил Агафонов.
— Сейчас мы с вами арестуем Лучинского. В гостиницу «Кавказ» отправьте двух-трех надежных оперативных работников с задачей не дать улизнуть Лагуниным, пока мы будем заняты с Лучинским. После Лучинского мы арестуем Лагуниных… Отдавайте распоряжения, я вас буду ждать здесь, — сказал Кравченко, усаживаясь в кресло и доставая портсигар.
Лучинский жил в небольшом особняке на северо-восточном побережье синеводской бухты. От улицы дом был отделен небольшим палисадником с цветочными клумбами. Вдоль забора густо разрослись кусты лавра, из-за которых с улицы была видна только часть крыши с высокой мачтой радиоантенны.
Кравченко, Агафонов и помощник оперуполномоченного лейтенант Зубов, остановив автомашину за квартал от дома Лучинского, пошли пешком. У калитки дома врача они остановились.
— Товарищ Зубов, вы останетесь здесь и будете вести наблюдение за домом, — тихо сказал
