Дмитрий опустился на пуф возле столика, потер шершавые от щетины щеки, глубоко вздохнул и снова посмотрел в зеркало. Он прекрасно помнил, что было вчера вечером и кто эта девушка.
– Это же надо, так любить деньги! – вырвалось у него.
Смотреть на свое отражение больше не хотелось. Смотреть на себя в зеркало с похмелья было занятием вообще малоприятным. Сегодня особенно. В таком виде и таком состоянии он чувствовал себя на фоне этой девушки чем-то неуместным и уродливым.
– Слушай, ты мало того, что вчера меня накачал, как свинью, привез, черт знает куда, старый, небритый… ты ещё и жадный, – услышал он из-за спины обиженный голосок.
– Я?… – Дмитрий даже вздрогнул от неожиданности и повернулся.
Девушка сидела на кровати, поджав ноги, и смотрела на него глазами обиженного ребенка.
– Ну да, ты.
– Я жадный? – уточнил Дмитрий и удивился. – Почему?
– Кто мне вчера обещал платить щедро? А сегодня что? «Это же надо так любить деньги!», – передразнила она его. – Что, жаба давит? Знаешь, очень здорово проснуться в постели рядом с мужиком, который тебя туда затащил, и услышать такое откровение! Посмотрела б я на тебя в такой ситуации! Он, видишь ли, настолько любит деньги, что…
– Слава Богу, я никогда не просыпался в постели с мужиком. Меня туда не затаскивали, – Дмитрий с облегчением вздохнул и улыбнулся. – Это не я деньги люблю, это ты. Это я всё больше про тебя.
– Можно подумать, ты их не любишь, – парировала девушка.
– Люблю. Наверное, все любят. Правда, люблю я их не настолько, чтобы потом не расплатиться. Ты не волнуйся.
– А почему ты это сказал? Ну, что я деньги так люблю? – на её хорошеньком личике появилась заинтересованность.
– Да потому, что такая девушка могла позариться на такое несчастье, как я. На молодого и обаятельного красавца я похож мало. Особенно сейчас.
– Да, вчера вечером ты выглядел получше, – согласилась девушка. – Но, если хорошо подумать, на тебя ещё можно было бы и позариться. Ты сильно не прибедняйся.
– Вика, – он грустно улыбнулся, – твоё рабочее время окончено, я расплачусь, никуда не денусь. Говорить мне комплименты не имеет смысла.
Вика встала с кровати и потянулась. Глядя на неё, Дмитрий подумал, что при других обстоятельствах не упустил бы случая воспользоваться такой прелестью. Но сейчас было не то настроение.
– Я что-то не припомню, как тебя зовут. Вас ведь в кабаке было трое. Одного, точно помню, звали Коляном. А вот двое других… – Вика поморщилась. – Ты меня вчера так напоил, что у меня в голове полный кавардак. Кто-то был Димычем.
– Тебе плохо?
– Да нет, просто почти ничего не помню. Так, какие-то отрывки. Хотя, какая разница?
– И я о том же.
– Где у тебя ванная? Мне себя в порядок привести нужно, и домой пора.
– В конце коридора. Сколько я тебе должен?
– Обещал платить щедро, – Вика подняв с пола, надела длинную черную блузу и вышла из спальни.
Дмитрий ещё раз посмотрел на своё отражение в зеркале и подумал, что, пожалуй, стоит и себя привести в порядок. На часах было около десяти. Ещё он подумал, что стоило бы сегодня попасть на работу. И ещё…
В это время в комнату вошла Вика. Блузку она застегивала на ходу. Вид у неё был несколько смущенный.
– Слушай, там, кажется, сынок твой приехал. Сидит через две комнаты отсюда. Если, конечно, ты и есть Дмитрий Максимович. Димыч, да? – сказала она и почти радостно улыбнулась.
– Да, – Дмитрий поднялся и снял галстук. – Только это не мой сын. Это – водитель.
Он вышел и «через две комнаты» от спальни увидел Стаса. Стас сидел и со скучающим видом читал журнал. Увидев Дмитрия, он поднялся и улыбнулся:
– Доброе утро, Дмитрий Максимович, – поприветствовал он хозяина. – Не сильно помешал?
– Совсем не помешал. Давно ждешь?
– Нет, минут десять. В спальню ломиться не стал. Правда, когда мисс ваша вышла, спросил, спите вы ещё или нет. Мне ждать?
– Подожди. Сейчас я в порядок себя приведу, девчонку отвезем и поедем делами заниматься. Ты в офисе был?
– Да. Николай Алексеевич сказал, чтобы я сегодня за вами ехал либо не раньше девяти, либо по звонку. Я подождал до четверти десятого и поехал. Ничего?
– Всё нормально. Посиди, подожди.
– Да, кстати, Дмитрий Максимович, я, когда сюда зашел… здесь такой бардак был… все журналы разбросаны были… подушки от дивана… – поколебавшись, сказал Стас. – Вы в курсе?
– В курсе и не удивляюсь, – Дмитрий помрачнел. – Наверное, не только здесь. Сам всё знаешь.
– Ну, я всё поднял, по местам разложил.
– Спасибо.
В это время в комнату вошла Вика. Она уже надела юбку. Стас чуть заметно улыбнулся.
– Димыч… ой, извините, Дмитрий Максимович, – поправилась она. – Вы в ванной давно были?
– А что такое? – Дмитрий, хмурясь, посмотрел на неё.
– Просто там что-то странненькое.
Дмитрий прошел в ванную. В раковину были свалены изувеченные тюбики из-под кремов, флаконы из- под шампуней, в ванне валялись осколки флакона лосьона после бритья, на стенах остались потеки и клочки подсохшей пенки для бритья. Над всем этим безобразием царил удушающий парфюмерный запах.
– Вот ведь дура! – выдавил Дмитрий и с отвращением закрыл дверь ванной.
– Кто дура? – испуганно пролепетала Вика. – Это не я… я здесь ничего не трогала… я только вошла…
– Да не ты… – у него дернулось лицо. – Это от меня жена ушла. Ладно, идем… здесь ещё одна ванная есть. Может быть, там не такой свинушник…
– Может, я пойду? – робко спросила Вика.
– Да ладно, подожди… – удержал её Дмитрий. – Сейчас что-нибудь придумаем, а потом мы тебя домой подбросим.
В другой ванной оказалось всё в порядке. Пока Вика была там, Дмитрий прошел по всем комнатам. Настроение портилось с каждой минутой. Почти везде был жуткий беспорядок. По гостиной были разбросаны диски и кассеты, экран телевизора испачкан раздавленным бананом. Последней каплей стало то, что посредине одной из комнат были свалены в кучу фотографии и письма. Фотографии были вытащены или вырваны из альбомов, некоторые разорваны.
Из ванной вернулась Вика. Она вопросительно взглянула на Дмитрия, не решаясь что-либо спросить.
– Вика, окажи мне маленькую любезность. Ты кофе варишь? – спросил он.
– Да, конечно.
– Свари, пожалуйста, нам по кофейку. Стасик тебя в кухню проведет, а я пока побреюсь и переоденусь.
– Хорошо, – покорно согласилась Вика.
Следом за Стасом она пошла на кухню. Стас шел первым и чуть не упал, поскользнувшись на рассыпанном рисе.
– И, правда, дура жена моего шефа! – зло бросил он. – Какого черта! – и, уже спокойней, обратился к Вике. – Ты, смотри, осторожно, а то ноги переломаешь. Или подожди, я сейчас это всё смету.
– Слушай, а чего это она так? – спросила Вика, пока Стас сметал крупу.
– А это уже не в первый раз. Она когда-то ему подобный цирк уже устраивала, но тогда поменьше было. Теперь они окончательно друг от друга сдыхались и она ему прощальную гастроль закатила. Такого я за
