пять лет не помню.
– Они что, пять лет то сходятся, то расходятся?
– Нет, это я у него пять лет. А у них это уже порядком. Только, если она раньше возвращалась, то теперь вряд ли. Банка с кофе вон в том шкафчике. Достанешь?
– Достану. А турка где?
– Сейчас найду.
Вика открыла шкафчик и достала банку с надписью «кофе». Открыв крышку, Вика готова была выругаться не хуже, чем мужчины, – кофе был перемешан с чаем.
– Ну, кофейку мы уже попили, – она поставила банку на стол. – И шефа напоили.
– Да, здорово! – Стас заглянул в банку и покачал головой. Он подошел к холодильнику и открыл дверцу. – И тут полный абзац! Всё в кетчупе!
На кухню вошел Дмитрий. Он был тщательно выбрит и идеально одет. Казалось, в нем нет ничего общего с «помятым утренним мужиком из зеркала». Вика даже удивилась такой разительной перемене. Это был тот мужчина, который вчера вечером вошел в зал ресторана.
– Как наш кофе? – поинтересовался он.
– Кофе, Дмитрий Максимович, отменяется. Коктейль из смеси чая и кофе я готовить не умею, – Вика натянуто улыбнулась.
– Поесть вам тоже не удастся, – Стас снова открыл холодильник, демонстрируя содержимое.
– Доброе утро, Димыч! – с мрачной улыбкой произнес Дмитрий. – Последний поцелуй от любимой супруги!
Глава 27
– Ладно, пора отсюда уходить, – хмурясь, сказал Дмитрий. – Стас, спускайся, мы сейчас выйдем.
Когда Стас ушел, Дмитрий достал бумажник, из него пять стодолларовых купюр и протянул Вике. Она почти испуганно взглянула на деньги.
– Достаточно? – спросил Дмитрий.
– Даже больше, чем достаточно, – растерянно ответила Вика. – Спасибо.
– Это тебе спасибо. Я ведь обещал платить щедро. И одна большая просьба, не называй меня Дмитрием Максимовичем. Твоё «Димыч» вчера звучало приятнее.
– Да, но ваш водитель… – Вика всё больше терялась.
– Ну и что? Вчера ты и на «вы» не обращалась, сегодня утром тоже.
– Вчера я была пьяная, – она покраснела.
– Прикажешь каждый раз тебя так накачивать, чтобы ты обращалась ко мне нормально? – он попытался улыбнуться. – Так ведь сопьешься быстро. Ладно, хватит краснеть, бери деньги, и я подвезу тебя домой.
– Я сама могу добраться. У вас… у тебя ведь дела.
– Ничего, дела подождут.
В машине Дмитрий снова сел рядом с Викой. Почему-то ему показалось, что сейчас она снова пропоет «Позови меня с собой». Вика ничего петь не стала. Дмитрий закурил, предложил ей сигарету. Она отрицательно качнула головой и пояснила:
– Не люблю курить натощак.
– Кстати, Стасик, сообрази быстро, где сейчас можно позавтракать? – обратился Дмитрий к водителю.
– Только в «Мак Дональдсе». Всё ещё закрыто.
– «Мак Дональдс»… – с сомнением повторил Дмитрий и поинтересовался у Вики. – Ты гамбургер хочешь?
– Не хочу.
– Если честно, я что-то тоже не очень. И кофе у них автоматный. Ладно, потерплю до обеда. Потом куда-нибудь с Коляном и Егором съезжу.
– Если хочешь, давай заедем ко мне, и я могу поджарить тебе картошки или самую банальную яичницу, а ещё сварить кофе, – предложила Вика.
– Соглашайтесь, Дмитрий Максимович, – бесстрастно посоветовал Стас. – До обеда ещё долго.
– А ты сиди, не подслушивай, – Дмитрий улыбнулся.
– Я о вас забочусь.
– Соглашайся, Димыч, – Вика улыбнулась.
– Ладно, – сдался он. – Может, где-нибудь возле магазина остановимся и что-нибудь возьмем?
– Не стоит. Я тебя на завтрак приглашаю, а не на банкет.
Стас остановил машину возле Викиного дома. Вика покопалась в сумочке, отыскивая ключ, и предупредила Дмитрия:
– Лифт не работает, а царапаться нужно на пятый этаж. Не запыхаешься?
– Попробую, – улыбнулся Дмитрий.
Вика шла с ним рядом по лестнице и думала, что вряд ли когда-нибудь будет жить в таком же доме, как Дмитрий. В его подъезде не было обшарпанных стен и грязных ступенек, лестница была широкая и лифт, наверное, всегда работал. В его подъезде на лестничных клетках не отправляли естественные надобности и не бросали использованные презервативы и шприцы, а на двери и стенах подъезда не писали неприличные слова.
– Ты одна живешь? – спросил Дмитрий.
– Нет. Но ты можешь не волноваться, дома никого не будет. Все ушли на работу. А, если и были бы, то ничего не сказали б, – успокоила его Вика.
– Да я, собственно, и не волнуюсь.
Вика переоделась в джинсы и рубашку в крупную ковбойскую клетку, собрала волосы в узел и начала чистить картошку. Дмитрий, не захотевший ждать её в комнате, стоял у окна маленькой кухоньки и смотрел вниз. Во дворе женщина развешивала бельё на веревке, растянутой между двумя остовами детских качелей. Ветер трепал простыни и наволочки. К мусорному баку подошли двое бомжей и сосредоточенно рылись в его содержимом. Эта картина навевала тоску. Дмитрий отвернулся от окна.
– Димыч, – Вика выложила картошку на хищно шипящую сковороду, – можно задать тебе нескромный вопрос?
– Можно, – кивнул он. – А можно я закурю?
– Можно. Но ты много куришь натощак. Так и язву нажить недолго.
– Не наживу, – Дмитрий закурил. – Задавай свой вопрос.
– Почему ты так много мне заплатил? – Вика поставила перед ним пепельницу.
– Я же обещал платить щедро. Да и не так уж это много.
– Для кого как. Для меня сумма очень приличная. Слушай, я не очень хорошо помню, что вчера было, – она повернулась и внимательно посмотрела на Дмитрия. – Я с тобой… у нас что-нибудь было? По-моему, мы целовались.
– Не думаю, что было что-то большее, – он улыбнулся. – Мы приехали из ресторана, зашли в квартиру и сразу пошли в спальню. Сначала ты начала раздеваться, потом сняла с меня пиджак и попросила тебя поцеловать.
– Ну и?
– Ну, я и поцеловал. Не знаю, наверное, тебе не понравилось. Ты поинтересовалась, хочу ли я тебя. Я сказал, что хочу настолько, насколько хочешь ты. Ты обозвала меня старым козлом и заявила, что хочешь спать, после этого улеглась на кровать прямо в туфлях и тут же уснула.
– А ты?
– Я тоже решил, что хочу спать, и улегся рядом. И, кстати, тоже в туфлях.
– Почему? – удивилась Вика.
– А я что, по-твоему, трезвым был? – Дмитрий рассмеялся.
– Кажется, не очень. У тебя голова не болит?
– Терпимо. Сейчас кофе выпью и пройдет. А у тебя?
