– Не хочу, чтобы ты тащил меня! – воспротивился Роб.
– Я тоже не хочу, но у меня нет выбора. – Малькольм, ковыляя, направился к замку. – В следующий раз мы поменяемся ролями.
В просторном зале смеялись, пели и играли на музыкальных инструментах. Однако, увидев Малькольма с Робом на руках, все умолкли и уставились на них.
– Нет! – крикнула Элизабет, уронив чашу с вином и бросившись к Робу. За ней устремились Агнес, Элен, малютка Кэтрин.
– Куда тебя ранило? – спросил Дункан. Гэвин вскочил:
– Что случилось?!
– Пустяки, – успокоил их Роб, которого Малькольм опустил на пол. – Просто шальная стрела на охоте попала мне в руку, а Макфейн ее вытащил. – Взяв сестренку за руку, он слабо улыбнулся. – Для меня нет никакой опасности.
Все с облегчением вздохнули. Малькольм внимательно наблюдал за Маккендриками. Может, хоть один из них выразит разочарование, что стрела угодила не в того, кому предназначалась? Но он не заметил ничего, кроме удивления и сострадания. Лишь проницательные черные глаза Элпина выдержали настороженный взгляд Малькольма так спокойно, словно он заранее предвидел все и не был взволнован случившимся.
Внимание Малькольма привлекло искаженное яростью лицо Ниэлла.
– Рану надо промыть и зашить, – сказал Малькольм Дункану. – Отнесите мальчишку в мои покои и снимите с него грязное тряпье. Пусть хоть это происшествие заставит Роба познакомиться с водой и мочалкой.
Женщины тихо ахнули, но он не понял, чем вызван их испуг.
– Полагаю, Макфейн, Робу лучше остаться со мной и Эндрю, – поспешно ответил Дункан. – Места у нас много, к тому же мы будем присматривать за ним по очереди и в случае чего поможем ему.
– Да, – подал голос Роб, – так куда разумнее.
– Мы с Агнес займемся его раной, – предложила Элизабет.
– А я расскажу ему сказку, – добавила Кэтрин, не выпуская раненую руку сестры.
Малькольм пожал плечами. Все равно, с кем будет мальчишка, главное, чтобы его не оставляли одного.
– Как хотите.
– Что ж, раз пареньку ничего не угрожает, нам незачем прерывать веселье! – воскликнул Энгус, когда Роба вывели из зала. С сомнением покосившись на Элпина, он спросил: – Я прав?
– Вполне. – Провидец взмахнул старческой рукой: – Музыка!
Волынки заиграли так громко, что у Малькольма заложило уши. Он посмотрел на Гэвина. Тот кивнул. Тогда Малькольм медленно пошел к себе.
– Ты уверен, что стреляли в тебя?
– Роб видел, как неизвестный натягивает тетиву, потому и сбросил меня с коня.
– Почему же злоумышленник, поняв, что промахнулся, не выпустил еще одну стрелу? – спросил Гэвин. – Может, он хотел напугать тебя, а не убить?
– В таком случае он очень самоуверен. – Малькольм глотнул вина. – Ясно одно: кто-то хочет выжить меня отсюда. Если он не покушался на мою жизнь, значит, хотел, чтобы я принял решение уехать. Но вот чем я мешаю ему?
Гэвин задумчиво уставился в огонь.
– Насколько я понимаю, Маккендрики уже готовы назначить тебя военным советником. Они ведь не знают, что мы согласились приехать сюда небескорыстно. Почти все считают, что им необходима твоя помощь, хотя бы временно, пока они не найдут себе нового лэрда. Впрочем, – смущенно добавил он, – по словам Элизабет, кое-кто возлагает на тебя ответственность за то, что клан подвергся нападению.
– Я-то тут при чем? – поразился Малькольм.
– Маккендрик обещал клану, что ты, согласно предсказанию Элпина, придешь на выручку со своим отрядом, женишься на его дочери и станешь лэрдом. Все слышали легенды о твоем славном прошлом, поэтому их воодушевляла мысль, что скоро вождем клана станет знаменитый Черный Волк. Потом на клан напали, а Маккендрика и его дочь убили. Ограбленные люди пришли в уныние. Они души не чаяли в старом лэрде и Ариэлле. Кажется, она была редкой красавицей.
Малькольм бросил взгляд на скульптурное изображение девушки, стоящее у него на столе. Если ваятель не приукрасил Ариэллу, она действительно была очень хороша собой.
– Девушка отличалась редкой отвагой, – продолжал Гэвин, – ведь она пожертвовала собой ради других.
Малькольм опять уставился в огонь. Смотреть на скульптуру он почему-то не мог. Однако и в камине ему чудилось прекрасное лицо, объятое пламенем. Долго ли она ждала его?
– Вообще-то они неохотно говорят о ней, – сказал Гэвин. – Элизабет объясняет это тем, что память о девушке еще слишком свежа.
Еще бы! Ведь и сам Малькольм не мог вспомнить без душевной боли свою Мэриан, погибшую, как и многие беспомощные женщины и дети клана Макфейнов, из-за того, что он был пьян и бессилен… Малькольм отхлебнул вина, люто ненавидя себя.
– Возможно, покушавшийся решил наказать тебя за то, что ты не подоспел вовремя, – предположил Гэвин – Нападение пробудило Маккендриков от столетнего безмятежного сна. Вполне вероятно, что
