– Нет!
– Почему? – не отступала Ариэлла. – Здесь тебе ничего не помешает.
Малькольм обернулся:
– Ты прав, но я не желаю брать на себя никаких обязательств.
Гнев душил девушку. Элпин строго-настрого наказал ей найти Черного Волка, хотя знал, что она ненавидит его. Сначала Ариэлла сочла, что этот пьяный израненный отшельник не способен облегчить судьбу ее клана. Но его быстрая и беспощадная расправа с грабителями убедила ее, что этот сломленный человек еще способен приносить пользу.
Кроме всего прочего, Черный Волк – ее должник, ибо стал виновником их страшного несчастья.
– Клан Маккендриков подвергся нападению потому, что ты не смог и не пожелал прийти нам на выручку, – резко бросила она. – Теперь же мы так беспомощны, что любой без труда добьет нас. Пока мы не найдем себе другого лэрда с большим отрядом, нам необходимо постичь основы самообороны. Это невозможно без помощи опытного воина. Ты должен оказать моим соплеменникам хотя бы такую помощь, Макфейн.
– Если ты взываешь к моей чести, твои старания напрасны, – молвил он. – Что касается моих грехов, я уже слишком виноват перед всеми, поэтому не обращаю внимания, когда в уготованный для меня адский костер подбрасывают еще несколько сучьев. Гэвин! Пора ехать. – Он пошел к своей лошади.
Ощутив полную безнадежность, Ариэлла устремила отчаянный взгляд на Дункана.
– Мы тебе заплатим, – нашелся тот.
– Щедро заплатим! – добавил Эндрю. – Золотом!
– Сколько? – спросил заинтригованный Малькольм.
Не успела Ариэлла ответить, как Дункан предостерегающе поднял руку:
– Это зависит от того, сколько времени ты у нас проведешь и добросовестно ли отнесешься к своей работе. Полагаю, возведение новых оборонительных сооружений и подготовка наших людей займут не меньше полугода.
Дункан украдкой взглянул на Ариэллу, и та чуть заметно кивнула.
– Слишком долго, – бесстрастно возразил Малькольм. – Два месяца, не больше. Если Маккендрики успеют за это время что-то у меня почерпнуть – тем лучше. Если нет, я все равно запрошу плату.
Ариэлла, показав Дункану четыре пальца, тут же сделала вид, будто оттирает сажу с лица.
– Четыре месяца, – предложил Дункан. – Твоя плата будет зависеть от результатов подготовки наших людей.
– Три, – продолжал торговаться Малькольм. – И триста золотых независимо от результатов. Гэвину тоже надо назначить плату, – спохватился он. – Такую же, как мне.
Дункан взглянул на Ариэллу. Она чуть заметно кивнула.
– Решено!
Малькольм насупился, огорченный тем, что уступил им.
– Ты! – Он ткнул пальцем в Эндрю. – Начнешь тренироваться сегодня же: будешь нести караул. Если что-то заметишь, уничтожь чужака, а потом доложи мне. Ясно?
Эндрю, кивнув, пошел за луком и стрелами. Малькольм сел на землю у костра, осторожно опустил раненую руку на колени и раздраженно уставился в огонь.
– Гэвин! – внезапно крикнул он. – Чего ты копаешься? Принеси мне выпить!
Ариэлла расположилась напротив него и закуталась в плед. Вскоре улеглись Дункан и Гэвин. Макфейн, попивая эль, смотрел на затухающий костер, на обуглившиеся потрескивающие поленья. Ариэлла видела, что его все сильнее разбирает хмель. В конце концов он со стоном повалился наземь и захрапел.
Девушка закрыла глаза, надеясь уснуть, но сомнения в том, что она поступила правильно, лишали ее покоя. Она нашла Черного Волка, похожего на дикаря обликом и поведением. Малькольм оказался калекой, у него не было войска, а пристрастие этого человека к спиртному внушало отвращение. В довершение всего Черный Волк согласился помочь им не бескорыстно, а из алчности, польстившись на блеск золота.
Удастся ли ей убедить соплеменников признать его предводителем даже на короткое время?
Глава 2
Снова эта боль!
Туман в голове немного рассеялся, и Малькольм понял, что лучше не двигаться и не дышать глубоко. Вот так… Это как будто помогло. Но боль в ноге… Он кряхтя перевернулся на другой бок. Правая рука оказалась прижатой к земле, и Малькольма пронзила такая боль, что он застонал.
– Вставай, Малькольм. Пора в путь. Он приоткрыл глаза:
– Куда еще? – Язык у него едва ворочался.
Проследив за взглядом Гэвина, Малькольм увидел, что Маккендрики уже сидят на лошадях и смотрят на него с явным нетерпением.
– Боже правый! – Малькольм снова закрыл глаза.
– Когда мы поедем, тебе полегчает, – заверил его Гэвин. – Те трое поднялись еще до рассвета и, судя по всему, давно хотят тронуться в путь.
«Вот и пусть едут», – подумал Малькольм, но все же встал, стараясь не корчиться и не морщиться, хотя
