– Мой Бог, поймите же ситуацию наконец! Сейчас оставаться во Франции небезопасно.
– Я должна остаться.
Несколько тягостных, напряженных секунд он не мог говорить.
– Ну как мне убедить вас, – сказал он почти с мольбой, – что нельзя этого делать?
– Вы же знаете, что это бесполезно.
– Если Фэлон лжет… если только он причинит вам зло, клянусь, я убью его собственными руками.
Слезы жгли ей глаза, но она заставила себя сдержаться.
– Я никогда не забуду вас, Жюль. Вы настоящий друг.
– Я тоже не забуду вас, дорогая.
Жюль высадил ее за несколько кварталов от ее дома и подождал, пока она скрылась в темноте улицы. Чтобы дойти до каретного сарая, Александре не требовалось много времени. Она прошла через него на заднюю половину дома, открыла ключом дверь и поднялась по черной лестнице. Она шла ко коридору к своей спальне с одной мыслью – хоть бы Дамиан не вернулся раньше ее. Одному Богу было известно, что мог сделать ее муж, если бы обнаружил ее отсутствие. Любой его шаг мог поднять тревогу.
Войдя в спальню, она закрыла за собой дверь и, прислонившись к ней, постояла с секунду. Потом прошла в комнату Дамиана. Там никого не было, все оставалось так же, как до ее ухода. Судя по тому, что все слуги спали, Дамиан не появлялся. Она успокоилась и со вздохом облегчения посмотрела на часы.
Половина третьего ночи.
Вылазка заняла намного больше времени, чем она рассчитывала. Она безумно устала. В желудке раздавалось голодное урчание. Александра прошла к себе. Поднос с пищей так и остался стоять возле камина. Но при виде давно остывших телятины и гарнира ее только замутило.
Александра подошла к комоду с зеркалом и начала снимать одежду. Потом снова надела ночную рубашку и стала ждать возвращения мужа. Она не собиралась рассказывать ему о своем походе, во всяком случае, сейчас. Было бы нечестно с ее стороны подвергать опасности Жюля.
Хотя их разбойничий налет довел ее до полного изнеможения, Александре не хотелось спать. Она настороженно прислушивалась к каждому звуку, надеясь наконец услышать знакомые тяжелые шаги. Ей казалось, что он вот-вот вернется и придет к ней в постель. В эту ночь она особенно нуждалась в его ласке. Ей хотелось ощущать на себе его сильные руки и сказать ему, что она любит его. Она мечтала снова услышать те же слова от него.
Остаток ночи она пролежала не сомкнув глаз, прислушиваясь к пугающему потрескиванию старых балок, жужжанию насекомых и шуршанию веток за окном. Когда серое утро начало медленно заполнять комнату светом, она все еще не спала.
Ночь миновала, но муж так и не вернулся.
Глава 21
Дамиан устало провел рукой по волосам и попытался сесть прямее в своем неудобном кресле. Напротив него за длинным прямоугольным столом из розового дерева сидели Моро, Лафон, великий Чемберлен Монтескье, а также исполняющий обязанности министра внутренних дел Фуше и несколько императорских маршалов. Перед ними лежала большая, подробная карта Голландии.
Совещание продолжалось всю ночь без перерыва и не закончилось до сих пор, хотя уже перевалило за середину дня. Обсуждалась высадка англичан во Флиссингене. Дискуссия то разгоралась, то затихала. Одни воспринимали это событие относительно спокойно, скептически оценивая силы англичан. Другие бурно негодовали. Но в той или иной степени все были озабочены активностью англичан и строили предположения о том, какой следующий шаг предпримет их противник.
Строго говоря, серьезных оснований для беспокойства не было, разве что вызывал некоторые опасения сектор Фуше. Однако Дамиан предполагал, что в данном случае у руководителя этого ведомства просто взыграли политические амбиции, из-за чего и был искусственно создан предлог для совещания. Двумя неделями раньше, когда англичане появились в Уолчерене, он объявил набор рекрутов в Национальную гвардию.
Император, находившийся в то время в своей штаб-квартире в Шённбрюнне, узнав об этом, сильно рассердился. Он не только публично назвал Фуше паникером, но даже обвинил его в заговоре. Наблюдая за министром, Дамиан подозревал, что тот использовал старый трюк.
Дамиан еще раз взглянул на карту, где темным цветом были обозначены территории, занятые англичанами. Он чувствовал себя неспокойно. Такое с ним бывало и раньше. Несмотря на отсутствие полной уверенности, ему все же казалось, что англичане должны придерживаться более осторожной тактики. В тех местах, где сейчас находились их лагеря, было много болот, изобиловавших паразитами – переносчиками лихорадки. Кроме того, командующий британскими войсками, продвигавшимися сейчас на север, по его мнению, был менее надежен, чем Веллингтон. А тот все еще оставался в Испании. При таком раскладе, считал Дамиан, высадка англичан вряд ли была оправданной.
Дай Бог, чтобы он ошибался.
Его размышления нарушил голос генерала:
– Вы не согласны, майор Фэлон?
– Прошу прощения, господин генерал. Я немного отвлекся. Не могли бы вы еще раз…
– Господин генерал, извините за вторжение. – В прекрасно оборудованное штабное помещение вошел сержант Пике-рель. Это был грубый как зверь, сильный мужчина с темно-рыжими волосами. Он прошел через множество сражений и получил великолепную военную закалку. Сержант стоял в необычно напряженной позе. – У лейтенанта Кольбера срочное сообщение. Он просит вас и полковника уделить ему несколько минут для разговора наедине.
Генерал отодвинул кресло назад, так что его ножки со крипом проползли по натертому деревянному полу.
– Извините, майор. Вам придется подождать.
