— Я думала, что убила вас, — кисло произнесла Девон, невольно обнаружив, что рада увидеть его живым.
— Вы разочарованы? Мне просто повезло: пуля прошла через бок и ничего не задела. Сейчас мне чуточку не по себе, но жизнь находится в безопасности. Бывало и похуже.
— Никуда не годится, — пробормотала Девон, вцепившись пальцами в простыню. — Требую, чтобы вы вернули мою одежду и высадили на берег, как обещали.
— Ваша одежда испорчена, и я выбросил все за борт, но дам Вам другую, — ответил Диабло, улыбаясь, как ни в чем не бывало. — А в отношении остального, — он неопределенно пожал плечами, — боюсь, что не в моих силах в данный момент сдержать обещание. Вы пока останетесь со мной, а там будет видно.
— Я так и знала, что вы не сдержите слова, лжец и негодяй!
— Послушай, Девон…
— Я покидаю вас обоих, — вмешался Кайл, подавляя ухмылку и делая вид, будто ничего не понимает, — У меня там дела. Рад, что вам стало лучше, госпожа. — Затем он вышел, думая о том, что не стал бы торговаться с Диабло за капитанскую долю добычи. Девица оказалась остра на язычок, которым могла располосовать любого на куски, и, очевидно, совсем не стеснялась этого.
Всю дорогу до палубы Кайл посмеивался. Диабло весь был поглощен очаровыванием красотки, и Кайл вовсе ему не завидовал. Как только команда узнает о том, что Девон должна оставаться на борту, тотчас же начнутся непредсказуемые неприятности. Молодцы уже давненько не бывали на берегу, а Девон являла собой серьезное искушение для мужчин, истосковавшихся по женским ласкам. Кайл надеялся, что они доберутся до Нассау прежде, чем разразится адский скандал.
Оставшись наедине с Диабло, Девон задохнулась от бессильного гнева. Внимательно изучая длинные пальцы сквозь полуопущенные ресницы, с явно сердитым видом Диабло недовольно сказал:
— Я бы настоятельно посоветовал вам, госпожа, вести себя более осмотрительно в тех случаях, когда дело касается меня. Не вам здесь выставлять требования. Если вы оскорбите меня или кого-то из моих людей, то мало чего сможете добиться. Вы уже испытали на себе, как Акбар вершит справедливость, поэтому должны благодарить Господа, что я выжил после вашего нападения.
— Акбар! Так зовут того варвара, что бросил меня в трюм? Вряд ли можно ожидать большего от кровожадных стервятников, — выпалила Девон. — Вам следовало бы учесть, что мой отец и жених будут преследовать вас, даже если для этого им придется добираться на край света. Никто не обрадуется больше меня, когда вы, в конце концов, будете болтаться на виселице.
— Ах, моя госпожа, как жестоко вы раните мою душу, — промолвил Диабло, чувствуя, как от боли сжимается сердце. — И какое наслаждение испытывать муки от вашей раны, но все же мне нужно вести корабль. Я присмотрю за тем, чтобы пища, вода и одежда доставлялись сюда, однако, на вашем месте, я бы не рискнул выходить из каюты. Мои люди грубые и жестокие, они редко видят женщин.
Сделав столь прозрачный намек, Диабло церемонно раскланялся, но из-за боли в боку и тяжести в голове это получилось слегка неуклюже. Он лукаво улыбнулся и вышел из каюты.
Уставившись на закрывшуюся за ним дверь, Девон недоумевала, почему между ней и пиратом установилось столь странное притяжение. В глубине души она чувствовала, что он не посмеет обидеть ее, и понимала, что лучше не рисковать и оставаться в каюте. Девон ни чуточки не сомневалась, что Диабло мог бы оказаться таким же вероломным и изворотливым, как того требовал его статус. Однако, как ни странно, страха она совсем не испытывала.
Что с ней приключилось? Девон отчаивалась, не могла найти выхода, что ей делать. Увидит ли она когда-нибудь вновь отца и Винстона? Она верила, что отец перевернет все на свете, доберется до облаков, чтобы отыскать ее, то же она предполагала и со стороны Винстона. Даже в это самое мгновение они могли находиться на борту «Лакспер», бороздя океанскую гладь в поисках пропавшей Девон. Эта мысль оказалась последней каплей, переполнившей чашу терпения.
Некоторое время спустя, белый, как лунь, пират приковылял в каюту на грубо выточенном деревянном костыле, волоча поднос с едой и напитками. Изголодавшаяся Девон проглотила с огромной жадностью предложенную весьма скромную еду, словно это были изысканные вкуснейшие яства. Она как раз доедала последний кусочек, когда прибыл сундучок, набитый модной и дорогой женской одеждой, и Девон провела довольно много времени, разглядывая диковинные наряды. Перед ее мысленным взором появлялись женщины, которым когда-то принадлежала эта одежда, и она размышляла, что с ними сталось, однако эта мысль настолько удручала ее, что пришлось поскорее отогнать ее прочь.
В конце концов, Девон остановила свой выбор на скромном сером будничном платье, самом неприметном из всего гардероба. У нее не было ни малейшего желания каким бы то ни было образом потакать похотливым фантазиям Диабло или его команды. Ей хотелось превратиться в серую незаметную мышку, которая недостойна находиться в центре всеобщего внимания. Попытка не удалась. Тонкое серое шелковое платье соблазнительно облегало изящные линии ее молодого горячего тела. Глухой воротничок словно нарочно подчеркивал высокую пышную грудь, тонкую талию и волнующую округлость бедер. Белые шелковые чулки, кружевные подвязки и туфельки на низком каблучке довершали скромный облик.
Потом Девон принялась расчесывать клубок золотистых кудрей, ниспадавших до талии. В сундучке ей попалась расческа. Она причесывалась до тех пор, пока тяжелая масса не заструилась ниже плеч по спине блестящей, шелковистой волной. Затем она исследовала каюту, с огромным облегчением обнаружив ночную вазу и кое-что из мелочей. Затем она уселась в томительном ожидании, сетуя на свою судьбу и пытаясь анализировать человека, известного как Диабло. Через какое-то время Девон стало невыносимо тоскливо, и она с опаской приблизилась к двери. Осмотрев ручку, она пришла к выводу, что дверь легко открывается. Сначала ее одолевало желание сломя голову броситься прочь из каюты, однако предупреждение Диабло неотступно преследовало ее и предостерегало от необдуманных действий. И все-таки острое желание исследовать окружавший ее мир и точно знать, какие опасности ее подстерегают, оказалось сильнее голоса здравого рассудка. Потихоньку она приоткрыла дверь, обнаружив, что каюта выходила прямо на главную палубу. В нерешительности, переминаясь с ноги на ногу, она несколько долгих минут стояла в дверях, щурясь в лучах яркого солнца.
Во всех уголках она заметила признаки бурной деятельности. Группа людей усердно работала на главной мачте, которая во время шторма переломилась надвое, тогда как другие латали огромный парус, разложенный на палубе. Еще несколько человек сновали взад и вперед по палубе, занятые выполнением разных работ по починке корабля. Ни Кайла, ни Акбара нигде не было видно, но Девон вскоре заметила Диабло. Он возвышался на капитанском мостике, наблюдая за общим ходом работ. Облокотившись на перила, Диабло наклонился вперед, чтобы окликнуть кого-то из команды, и восхищенный взор Девон скользнул по его мускулам, игравшим под белой, с открытым воротом, рубашкой.
Девон никак не могла понять, почему такой человек, как Диабло, попал в пираты. Ее глаза пытливо изучали лицо в ореоле черных волос. Вид у него был диковатым из-за пышной густой растительности на лице, и Девон не могла не отметить про себя, насколько бы он привлекательнее смотрелся, не будь у него этой пресловутой бороды. Тем не менее, даже с ней он казался необыкновенно привлекательным. Самоуверенный, сильный, упрямый и надменный. Каждое из этих определений могло бы точно описать неповторимые черты облика Диабло. Добавить к ним можно было еще беспощадность, требовательность и жестокость.
Интуитивно Девон понимала, что глупо искать снисходительности у этих кровожадных пиратов — людей, для которых не было ничего святого, которые никого и ничего не уважали. Их поступками правила жадность, а похоть заменяла им все остальные чувства. Девон хотела незаметно и тихо удалиться восвояси, однако, не тут-то было: вмешалось провидение.
— Эй, братва, гляньте-ка, вон там зазноба Диабло!
Неожиданно один из пиратов возник прямо перед носом опешившей Девон, преграждая ей путь к отступлению.
— Старина Костыль не врал, когда говорил, что она красавица.
Мужчина казался Девон коротышкой, толстяком и грязным оборванцем. Левый глаз закрывала повязка, а то, что осталось от его волос, свисало на шею грязными плешивыми прядями. Он оскалился перед Девон так, словно хотел проглотить живьем, схватил за мягкий светлый локон.
— Не тронь меня, грубый мужлан! — фыркнула Девон, сожалея о том, что не вняла совету Диабло и вышла из каюты, служившей хотя бы каким-то безопасным убежищем.
