забудь о браке.
— А что думает об этом жених Кристы? — с коварной усмешкой спросила Уиллоу. — Он знает о ваших отношениях? Думаешь, он так легко от нее откажется?
— Он не любит ее, — решительно возразил Марк. — Она нужна ему только для того, чтобы ее отец помог его продвижению по службе.
— Итак, ты хочешь сказать мне «прощай»?
— Я всегда буду тебе другом, Уиллоу.
— Я знаю, — презрительно фыркнула рыжеволосая вдовушка. — И если мне что-нибудь понадобится, я всегда могу обратиться к тебе. Так ведь? Благодарю покорно, но именно в том, чего я действительно хочу, ты мне отказываешь. Уходи, Марк. И не возвращайся до тех пор, пока не поймешь, какую ошибку ты совершил. Я буду ждать тебя.
Поняв, что все его старания достигнуть согласия со своей спасительницей окончились полным крахом, Марк пожал плечами и вышел. Теперь он даже не мог вспомнить, какое удовольствие получал когда-то от ее соблазнительного тела.
Оставшись одна, Уиллоу в порыве гнева схватила первый попавшийся под руку предмет — бесценную хрустальную вазу — и швырнула ее в закрывшуюся дверь. По ковру сверкающим дождем разлетелись мелкие осколки. Ощутив некоторое облегчение, она принялась лихорадочно придумывать способы отомстить женщине, которую Марк предпочел ей.
Уиллоу вспоминала те долгие дни и ночи в море, когда она ухаживала за Марком, сражаясь с лихорадкой, угрожавшей его жизни, вспоминала бессвязные слова, которые он произносил в бреду. И вдруг ее осенило, эти слова сложились в ясную картину, картину настолько невероятную, что сердце Уиллоу екнуло от восторга. Теперь она знала, как уничтожить эту томную блондинку, укравшую у нее единственного мужчину, который мог сделать ее счастливой.
В тот же день, ближе к вечеру Уиллоу стояла лицом к лицу с Кристой в гостиной, куда ее проводила Элисса.
— Рада видеть вас, Уиллоу, — сдержанно приветствовала ее Криста. — Элисса сказала, что вы хотите поговорить со мной.
— Не стройте из себя святую невинность, Криста. — Уиллоу возмущенно встряхнула огненно-рыжими волосами. — Ты слишком высоко метишь, моя дорогая. Поймать в свои сети герцога — это слишком хорошая добыча для дочери простого чиновника. Стоило Марку появиться, как ты тут же дала отставку Брайану Кенту. Тебе мало того, что ты и так успела достаточно ему навредить?
Криста вспыхнула от негодования, возмущенная наглым тоном нежданной гостьи.
— Я не причинила Марку никакого вреда! Я люблю его, и, как вам уже должно быть известно, он тоже меня любит.
— Ха! Любит! Ты просто околдовала его. Почему ты не осталась в Константине? Ведь в гареме шейха твое истинное место. Разве тебе не по душе было ублажать Абдуллу? А сколько корсаров побывало в твоей постели, прежде чем они продали тебя бею?
— Что? Откуда вам известно про Абдуллу? — встрепенулась Криста. — Что сказал вам Марк?
— Не забывай о том, что я дни и ночи сидела у постели Марка, и то, о чем он не говорил в момент просветления, я узнавала из его бреда. А ты привезла в Англию ребенка бея? — невинно спросила Уиллоу.
— Вы… вы ошибаетесь, — едва смогла выговорить Криста, окончательно упав духом.
— Что-то в доме не слышно детского голоса, — язвительно продолжала Уиллоу. — Если ты будешь упорствовать в своем стремлении стать женой герцога Мальборо, весь Лондон узнает о том, что ты не только была девкой у берберских пиратов, но и наложницей бея Константины. Тебя изгонят из общества, и, если Марк окажется настолько глуп, что женится на тебе, та же участь ждет и его. — Уиллоу перевела дух, ожидая, пока ее слова достигнут цели, и Криста воспользовалась паузой.
— Никакого ребенка нет, — сказала она и, не дождавшись ответа Уиллоу, продолжала: — И ни когда не было. Это длинная история, Уиллоу, и мне не хотелось бы вас утомлять. Скажу только, что у меня не было ребенка ни от Абдуллы, ни от кого-либо другого.
— Я тебе не верю, — презрительно бросила Уиллоу. — И никто не поверит. Наверное, ты бросила ребенка в Константине. Или он умер. Но я убеждена, как, впрочем, и Марк, в том, что у тебя был ребенок от Абдуллы. Подумай, что будет с Марком, когда до него дойдут сплетни, и что будет с твоими родителями.
У Кристы упало сердце. Способна ли Уиллоу на такую подлость? Ответ напрашивался сам собой: конечно, способна. Особенно если в награду она надеется получить Марка. А что будет, если пренебречь ее угрозами?
— Ну что? — злорадно спросила Уиллоу. — А кроме всего прочего, Марк в неоплатном долгу передо мной и заплатить этот долг для него дело чести. Я имею на него очень большое влияние, сознает он это или нет. Пока его долг не оплачен, я могу делать с ним все, что захочу.
— Я знаю, что Марк обязан вам жизнью, но он не ваша собственность. Неужели вы думаете, что он будет спокойно смотреть, как вы распространяете обо мне грязные слухи? Все, что вы говорили, — ложь.
— Ложь? Не думаю. — Уиллоу улыбнулась с фальшивым сочувствием. — Разве ты не была рабыней Абдуллы? Разве не жила в его гареме?
Криста вспыхнула. Она не могла опровергнуть эти обвинения.
— Что вы хотите от меня, Уиллоу? — в отчаянии вскричала она. — Да, я была рабыней Абдуллы! Да, я жила в его гареме! Но он ни разу не обладал мной, и у меня не было от него ребенка. Боже, как вы жестоки!
Уиллоу пренебрежительно рассмеялась, ничуть не задетая ее словами.
— Может быть, я жестока, но вдобавок я очень практична и хорошо знаю, чего хочу. Я просто создана для роли герцогини. — Казалось, Уиллоу не много убавила свой воинственный пыл и слегка смягчилась. Во всяком случае, теперь она больше напоминала леди, чем рыночную торговку. — Я хочу, чтобы вы сказали Марку, что не любите его, а потом уехали. Вы можете выходить замуж за Кента, делать все, что вам заблагорассудится, только исчезните из нашей жизни.
— А если я откажусь? — с вызовом сказала Криста.
— Тогда весь Лондон будет вас презирать и потешаться над вами. Ваш позор станет известен всем, и вы не сможете появляться на людях. О Марке не беспокойтесь. Я знаю, как его утешить.
— Вы сошли с ума! Я не сделаю этого. Марк не даст вам опозорить меня. — Криста подумала, что, если она позволит Уиллоу запугать себя, она предаст любовь Марка. После всего, что ей пришлось пережить, она имеет право быть счастливой.
— Как мне убедить вас в том, что, как бы Марк ни относился к вам, я всегда буду занимать в его сердце первое место? — спросила Уиллоу, выведенная из себя упорством Кристы.
— Все это пустые слова, — спокойно произнесла Криста, решительно вздернув подбородок.
— Нет, я могу это доказать, — в запальчивости воскликнула Уиллоу. — И если мне это удастся, Марк будет моим.
Криста колебалась. Что ей делать? Конечно, Уиллоу блефует. Никто не может значить для Марка больше, чем женщина, которую он любит. Но что, если… Что, если Уиллоу права? Как она сможет идти с ним по жизни, сознавая, что самое главное для него — его долг перед Уиллоу? Если бы Криста могла предвидеть, что ложь, сочиненная Саидом, будет иметь такие далеко идущие последствия, она никогда не согласилась бы на его предложение.
— Если вы докажете мне, что по той или иной причине вы значите для Марка больше, чем я, я… я обещаю подумать.
— Это все, о чем я прошу, — с облегчением улыбнулась Уиллоу. — Не трудитесь меня провожать. Я найду дорогу. — Она скользнула мимо Кристы, прошуршав шелком и обдав ее удушливым запахом жасмина.
Разговор с Брайаном состоялся на следующий день. Он оказался нелегким. К этому времени Брайан уже знал сплетни, которые ползли по городу благодаря Уиллоу. Он уже сомневался в том, что ему стоит жениться на девушке со столь запятнанным прошлым. Это вряд ли способствовало бы его карьере, и даже всего влияния сэра Уэсли Хортона могло оказаться недостаточно, чтобы как-то сгладить сомнительную
