Арриан попыталась завязать вежливый разговор:
— Потеплело, не правда ли, миссис Хаддингтон? Снег совсем растаял.
Экономка разогнулась и вытерла мыльные руки о передник.
— Так ведь пора уже, миледи. Жмурясь от ласкового весеннего солнышка, Арриан присела на деревянную скамью.
— Я очень волнуюсь за тетю. Дочка вам ничего не пишет?
— А что тут писать? Приедет — тогда и узнаем, что да как… Когда приедет? А кто ее знает когда.
— А я только что бродила по саду и представляла, как хорошо тут, наверное, было раньше.
— Раньше, миледи, Айронуорт жил на широкую ногу, но с тех пор как все состояние вместе с леди Гвендолин уплыло к Макайворсам, хозяйство стало приходить в упадок.
— Да, Уоррик мне рассказывал.
— Его милость из сил выбивается, чтобы только помочь людям продержаться. Которые не могут рыбачить — идут в пастухи, вот все денежки его милости и уходят на овец да на помощь деревенским.
Арриан вспомнила тетушкин рассказ об обязанностях вождя. По-видимому, Уоррик и впрямь больше заботился о своих людях, чем о собственных удобствах, и от этого на душе у Арриан стало почему-то теплее.
— Я еще не была в деревне, но думаю, что скоро туда попаду.
— Я, конечно, извиняюсь, миледи, только вряд ли вам там понравится.
— Миссис Хаддингтон, вижу, я вам с самого начала не полюбилась.
— Любить вас или не любить — не мое дело. Оно, может, нрав у вас и неплохой, да плохо то, что наш милорд из-за вас страдает.
— Но, миссис Хаддингтон, по-моему, из нас двоих мне приходится страдать гораздо больше.
— Ну, про то мне неизвестно. — Взор миссис Хаддингтон исполнился укоризны. — Зато мне известно, что вы из Макайворсов.
— Миссис Хаддингтон, мое имя — Арриан Винтер. Я не просила привозить меня сюда и, тем более, не имела ни малейшего намерения здесь оставаться.
— Имели или не имели — но сердце вы ему разобьете, это уж точно.
Пожалуй, не стоит так откровенничать с прислугой, решила Арриан. Эта миссис Хаддингтон как будто знать не знает, что Арриан вышла за Уоррика не по своей воле, хотя всему замку наверняка известно, что они с ним спят в разных комнатах и не живут как супруги.
Вздохнув, Арриан собралась уходить.
— Миледи?
Она обернулась:
— Да, миссис Хаддингтон?
— Все-таки у вас добрая душа. И — может, не стоит об этом говорить, но все равно скажу — вы мне гораздо милее, чем Луиза Робертсон.
Арриан улыбнулась. Поистине, в устах строгой экономки это была высокая похвала.
— Спасибо, миссис Хаддингтон.
— Кабы не эта свадьба, она бы уж постаралась занять ваше место.
Всходя на крыльцо, Арриан пыталась отогнать мысль о том, что было бы, «кабы не эта свадьба». Возможно, Уоррик уже жалеет о своей неожиданной женитьбе. И хорошо, в сердцах подумала она, так ему и надо! Вот отпустит ее — тогда пусть себе женится на своей Луизе Робертсон.
Арриан только что отужинала одна в своей комнате, и на душе у нее было тоскливо и одиноко. Она то беспокоилась о тетушке, то пыталась угадать, чем сейчас занимаются родители и Майкл. Наверняка им уже известно, что она пленница Айронуортского замка, думала она.
В дверь негромко постучали, и вошла миссис Хаддингтон. Старая экономка, как показалось Арриан, смотрела на нее уже гораздо дружелюбнее.
— Милорд прислал меня узнать, не спуститесь ли вы к нему. Он в гостиной.
— Спущусь непременно! — Арриан вскочила на ноги с видом оскорбленного достоинства.
— Так ступайте прямо сейчас, миледи, он вас ждет.
В платье из тафты клюквенного цвета Арриан стремительно вошла в гостиную. Щеки ее пылали, глаза угрожающе вспыхивали: она откровенно гневалась. Стало быть, тактика сработала, усмехнулся Уоррик.
Он встал и, шагнув навстречу Арриан, медленно поднес ее руку к губам.
— Всякий раз, когда я вас вижу, вы словно еще больше хорошеете. Это непостижимо.
Арриан вспыхнула. Она привыкла к комплиментам и обычно умела легко отшутиться, но сейчас ничего подходящего почему-то не приходило ей в голову. Более того, ей казалось, что Уоррик не стал бы лукавить и говорить женщине приятности только ради того, чтобы польстить.
Отвернувшись, она сказала:
— Надеюсь, что вы с миссис Робертсон приятно провели последние пять дней?
В глазах Уоррика заплясали веселые огоньки.
— Вы ошибаетесь. С тех пор как я помог Луизе выбрать лошадей, я ни разу не видел ее.
— Вот как? Ну а я провела эти дни далеко не лучшим образом, поскольку была предоставлена самой себе.
— Смею ли я надеяться, что вы скучали по мне, Арриан?
— Ах, я просто скучала. Вы ведь знаете, что здесь мне решительно нечем себя занять.
Он сжал ее руку.
— Что ж, видно, придется исправлять положение. Вы играете в шахматы?
— Я знакома с этой игрой.
Он отвел ее к шахматной доске и усадил в кресло. Арриан с интересом потрогала несколько деревянных резных фигур, выполненных в средневековом стиле, и подержала в руке пешку.
— Должен вас предупредить, Арриан, — садясь напротив, заметил Уоррик. — Я освоил шахматы в возрасте двенадцати лет и с тех пор неуклонно совершенствовался в этой игре.
— Остается надеяться, что проявите снисходительность к даме, милорд.
Он великодушно позволил ей играть белыми, и она сделала первый ход.
Уоррик насмешливо улыбнулся:
— Посудите сами, Арриан, разумно ли выводить вперед коня, оставляя его без защиты?
Он сходил пешкой и хитро взглянул на Арриан.
— Как вам понравится, если я возьму вашего коня пешкой?
— Совсем не понравится, милорд. Арриан двинула вперед королеву, подставляя ее под бой.
— Шахматы, как и война, — мужская игра. Сдается мне, что женщины вообще не способны продумывать свои ходы. Мужчина, Арриан, ни за что не стал бы жертвовать своей королевой. — С этими словами он взял ее королеву слоном.
— Вы слишком самонадеянны, милорд. Как бы вас за это наказать?
Три хода спустя Арриан сделала неожиданный выпад конем.
— Шах и мат, милорд, — озорно поблескивая глазами, объявила она.
В первую минуту Уоррик воззрился на нее в немом изумлении, которое постепенно сменилось добродушной веселостью.
— Ах вы негодница! Вы нарочно пожертвовали королевой, чтобы заманить меня в ловушку! Глаза Арриан победно сверкали.
— Но, Уоррик, не вы ли только что уверяли меня, что шахматы — мужская игра? Как же вы позволили женщине одержать над вами верх?
— Да, моя юная плутовка, в этой игре я признаю себя побежденным. Однако какое коварство — сделать вид, что вы совсем ничего не понимаете в шахматах.
— Такого я не говорила.
Протянув руку, он помог ей подняться.
— Вы выиграли, Арриан, и я решительно отказываюсь с вами играть до тех пор, пока не пойму, как вы это сделали.
Они подошли к столу, на который миссис Хаддингтон уже составляла с подноса бренди и чайные принадлежности. Когда экономка ушла, они сели на просторный диван.
