Он вспомнил слова старой цыганки. Что предсказывала она о женщине с огненными волосами? Он не мог вспомнить дословно — говорила ли она, что он полюбит эту женщину?
— Майкл! — повторила Мэллори, глядя на оцепеневшего мужа. — Что случилось?
— Ничего, — улыбнулся он. — Просто я вспомнил кое-что, о чем мне как-то сказали. — Он прижался лицом к ее ароматным волосам. — Да, ты — мой ангел.
Взяв Мэллори за руку, он повел ее в спальню и там снова притянул ее к себе.
— Интересно, могут ли женщины с огненными волосами быть ангелами?
Мэллори не ответила, и Майкл, окинув ее взглядом с головы до ног и улыбнувшись, продолжал:
— Нет. Темперамент, который неотделим от рыжих волос, вряд ли позволит тебе рассчитывать на крылья.
— Мы оба знаем, что я отнюдь не ангел.
— А мне и не хотелось бы иметь ангела в постели, — дотронулся Майкл до ее щеки. — Я предпочел бы темпераментную красотку с огнем в жилах. — Майкл поцеловал ее в щеку. — В твоих жилах есть огонь, Мэллори?
Его вопрос не требовал ответа. Отступив на шаг, Майкл снял с Мэллори верхнее платье.
— У нас так мало времени, Мэллори, у меня нет возможности добиваться тебя так, как ты того заслуживаешь.
Дрожащими пальцами она сняла фату и положила ее на стул. Теперь она чувствовала себя растерянно и только смотрела на него, как бы ожидая помощи. Майкл с улыбкой подошел к ней и расстегнул застежку, удерживавшую на ней тонкое одеяние. С тихим шелестом шелк упал к ее ногам.
Позже Майклу удавалось представить ее, стоящей перед ним во всем великолепии своей наготы, но в тот момент он не был готов к такому зрелищу. Увидев застенчивость в ее глазах, Майкл одну за другой задул горевшие свечи, и комната медленно погрузилась в непроглядную тьму.
Сев на край постели, Майкл взял ее холодную ладонь. Притянув Мэллори за руку, он поцеловал ее в грудь — сначала в одну, затем в другую.
Майкл чувствовал, как тяжело она дышит от едва сдерживаемых чувств. Подняв Мэллори на руки, он положил ее на постель и лег рядом.
— Какая жалость, что в нашем распоряжении только одна ночь, Мэллори!
— Да, — ответил ему трепещущий голос.
Их глаза уже привыкли к темноте. Протянув руку, Майкл пропускал сквозь пальцы ее волосы, распуская шелковые косы, отчего заплетенные в них цветы жасмина падали и осыпались вокруг дождем благоухающих лепестков.
В глазах Мэллори застыла нерешительность, и Майкл провел пальцами по ее губам.
— Тебе нечего бояться, Мэллори. Соединение наших тел — это еще один шаг в брачной церемонии.
Губы Майкла нежно касались ее ресниц, голос звучал низко.
— Я сделаю так, что тебе будет хорошо. Он медленно привлек к себе ее тело и почувствовал, как оно напряглось.
— Ты ведь не боишься меня, Мэллори? Она уткнулась лицом ему в плечо.
— Нет, я тебя не боюсь.
Майкл закрыл глаза, вдыхал аромат ее шелковистой кожи. Он с трудом сдерживал себя, ему не терпелось посеять свое семя в ее теле, но у нее это было впервые, поэтому Майкл изо всех сил сдерживал себя. Если бы у них было больше времени, он бы отправил ее в Равенуорт, будучи уверен, что она уже несет под сердцем его ребенка…
Мэллори чувствовала себя беззащитной перед Майклом. Она только недавно поняла, что любит его, и теперь ей хотелось излить на любимого все, что накопилось в ее сердце. Она прекрасно понимала, что любовь существовала лишь с ее стороны. Он говорил о чем угодно — заклятии, чувствах, но не о любви.
Сейчас Мэллори ощущала в Майкле то же отчаяние, которое чувствовала в нем в тот день, когда он впервые попросил ее руки.
Пальцы Майкла пробежали по ее телу, и от этого Мэллори еще крепче прижалась к нему.
Ей было грустно, глаза ее наполнились слезами. Если этой ночи суждено быть последней для них, она отчаянно хотела зачать от него ребенка. Неожиданно порывистым движением Мэллори взяла в руки его лицо и прильнула к его губам глубоким поцелуем.
Она заговорила, и голос ее звучал твердо:
— Если эта ночь — все, что у нас есть, то я хочу, чтобы ты запомнил ее, Майкл.
Потрясенный откровенностью ее страсти, Майкл резко перевернул Мэллори на спину и, прижав ее к кровати, раздвинул ей ноги.
— Ты пьянишь меня подобно вину, — прошептал он, покусывая ее ухо, отчего по телу Мэллори пробегали сладострастные судороги.
Нежные руки жены обвили его шею, он наклонил голову и стал покрывать ее поцелуями. Рот Майкла терзал ее губы, до момента блаженства оставались секунды. Сейчас его тело познает Мэллори, и он перельет в нее свою жизнь.
Пальцы Майкла скользили по ее груди, а у Мэллори глаза горели страстью. Он покрывал ее лицо все более неудержимыми поцелуями, пока, наконец, она не повернула голову, отдав ему свои трепещущие губы, которые он охотно принял.
С каждым вздохом, срывавшимся с ее губ, кровь все быстрее бежала в его жилах, он едва сдерживал проснувшиеся в нем первобытные инстинкты.
И вот он медленно вошел в нее, чувствуя, как ее горячая плоть сжимается вокруг него. Он закрыл глаза и пытался не торопиться. Майкл понимал, что это девственное тело не готово выдержать бешеный напор его желаний.
Мэллори прижималась к нему, чувствуя, как он заполняет ее тело и заставляет сердце петь. Ветер из пустыни донес до них сладкий аромат цветущего сада, и их тела соединились на ложе из лепестков жасмина, опавших с ее волос.
Наконец тело Майкла задрожало и содрогнулось в последний раз. Мэллори прижалась к нему изо всех сил, желая только одного — держать его вот так всю оставшуюся жизнь.
Он поцеловал Мэллори и почувствовал, что лицо ее мокро от слез.
— Я сделал тебе больно? — спросил Майкл, нежно отстраняясь от нее.
— Нет, не больно. Это было… Я как будто стала частью тебя. Я никогда не думала, что можно чувствовать такую близость с другим человеком.
Майкл смотрел на нее, думая, отчего он испытывает такую нежность в сердце? Почему в горле у него застрял тугой ком и не позволяет ответить ей?
Он ласково прижал ее к себе, зная, что скоро они расстанутся, и, возможно, навсегда. Какие чувства она пробудила в нем? Он не хотел задумываться над этим, поскольку им предстояло расстаться еще до рассвета.
Мэллори уютно устроилась в его руках, в глазах ее плясали искорки смеха.
— Так вот, оказывается, что чувствуешь, занимаясь любовью с легендой! — улыбнулась она. — Ну что ж, Ахдар Акраба, теперь я верю, что легенда больше похожа на правду, чем на вымысел.
Майкл засмеялся и сжал ее в объятиях.
— Из тебя, похоже, выйдет самая непочтительная жена. Ты будешь, наконец, выказывать мне уважение, которого заслуживает ходячая легенда?
Глаза Мэллори блеснули, и она на секунду прижалась губами к его рту.
— О да, я буду почитать тебя. Что желает Зеленоглазый Скорпион?
— Тебя, — прошептал он. — Я желаю тебя.
Мэллори охотно потянулась к Майклу, и он взял ее снова. И снова. По мере приближения рассвета любовный пыл Майкла становился все более неистовым, и каждый раз, когда он тянулся к Мэллори, она с желанием отдавалась ему в руки.
И ни тот, ни другой не знали, что оба думали об одном и том же. Он стремился посеять в ней свое семя, чтобы продолжился род Винтер, она хотела зачать от него, чтобы частица мужа осталась с ней в том
