свете.
До Камиллы, разумеется, не доходили истории о поклонницах, слетавшихся к Хантеру как мухи на мед, о бессчетном количестве разбитых им женских сердец. Лишь много позже ей стали нашептывать, что Хантер умеет использовать женщин с выгодой для себя, а потом отбрасывает их за ненадобностью…
В тот далекий год, когда Камилла вернулась домой из Нового Орлеана, ей очень хотелось, чтобы он сразу заметил, как она выросла и повзрослела, научилась держать себя, как настоящая леди. Но судьба распорядилась иначе. Когда их встреча наконец состоялась, Хантер нагрянул в Валье дель Корасон совершенно неожиданно, лишив ее возможности предстать перед ним в наилучшем виде.
Она возилась в саду перед домом – высаживала в землю розовый куст, присланный тетей в подарок, – когда Хантер подъехал к крыльцу со своей приятельницей Лидией Мюррей. Подняв голову, Камилла увидела, как он спрыгивает с лошади и помогает своей даме спуститься. Сердце у нее упало. Растрепанная, в выцветшем платьице из голубого ситца, она медленно выпрямилась, глядя, как они подходят к ней. На Лидии была великолепная малиновая амазонка, ни один золотистый волосок не выбился у нее из прически после верховой прогулки. Камилла чувствовала себя замарашкой. Выпачканные в земле руки ей пришлось спрятать за спину.
Хантер с улыбкой поставил перед нею какую-то корзину. На нем была темно-шоколадная, под цвет глаз, рубашка, а шляпу он заломил на затылок под немыслимым углом. Камилла смотрела на него, онемев. Она раньше никогда не замечала, какие широкие у Хантера плечи, как притягательно курчавятся у него на груди черные завитки волос… Конечно, он всегда казался ей красавцем, но за прошедшие два года в его облике появилось нечто новое: мужественная зрелость.
– Привет! Ты кто такая? – спросил он волнующим низким голосом, окидывая ее взглядом с головы до ног.
Камилла не знала, радоваться ей или обижаться: ведь он ее явно не узнал! Лидия подошла к Хантеру и хозяйским жестом взяла его под руку. В своем безупречно элегантном наряде она выглядела ослепительно (точь-в-точь как и полагалось выглядеть избалованной дочке владельца Центральной Техасской железной дороги), рядом с нею Камилла казалась сама себе скверно одетой дурнушкой. До нее уже доходили слухи о том, что Хантер и Лидия в один прекрасный день поженятся. Увидев их вместе, она почувствовала, как острый нож ревности вонзился в сердце.
– Разве ты не помнишь
Хантер поднял черную бровь.
– Веснушка?! Надо же, как ты выросла! Да и Веснушкой тебя теперь не назовешь: на твоем прелестном личике никаких веснушек не осталось. Что ты с ними сделала?
– Скажи ей, зачем мы приехали, Хантер, – поторопила Лидия с наигранной скукой в голосе. – Твои родители ждут нас к обеду. Ты же знаешь, твой отец терпеть не может, когда его задерживают.
– Ничего страшного. Должен же я поздороваться со старой знакомой! А разве ты не хочешь со мной поздороваться, Кам? – спросил он, улыбнувшись уголком рта, отчего его мужественное лицо смягчилось.
– Я… рада видеть вас, Хантер, – ответила она, страстно желая провалиться сквозь землю. – Не хотите ли вы… вы оба… пройти в дом и выпить что-нибудь прохладительное?
– Спасибо, но у нас нет времени, – возразила Лидия, дергая Хантера за рукав. – Сегодня вечером семья Хантера дает званый обед, а мне еще надо успеть переодеться.
– Моя мать прислала эти яблоки в подарок твоему отцу, – пояснил Хантер. – Она обещала привезти ему фунтов пять из своей поездки в Роседру.
Он продолжал внимательно смотреть в лицо Камилле, словно искал в нем ответа на какой-то вопрос.
– О… Спасибо большое. Мой отец очень любит яблоки, а наш сад в этом году не уродил.
Хантер послал ей ободряющую улыбку, словно понимая, что она стесняется. Взяв под руку Лидию, он бросил через плечо:
– Увидимся в другой раз, Веснушка!
Глядя, как Хантер садится на коня и отъезжает, Камилла чувствовала, что с ней творится что-то странное. Вот он обернулся, чтобы бросить на нее еще один прощальный взгляд, и на миг ее сердце замерло.
В ту же ночь Хантер ей приснился. Во сне он говорил, что она прелестна, а потом поцеловал ее… Проснулась Камилла с грустным чувством. Она прекрасно знала, что Хантер ее никогда не полюбит! А даже если бы это произошло, их семьи ни за что не допустили бы такого союза. Может, старая междоусобица и заглохла на время, но она никогда не будет забыта окончательно. Слишком много крови обе семьи попортили друг другу в прошлом. Между Кингстонами и Монтесами пролегала невидимая преграда. Они могли быть вежливы друг с другом, но никогда бы не согласились на брак своих детей.
Обо всем об этом Камилла размышляла с горечью, а между тем ее любовь к Хантеру все росла и расцветала. Она понимала, что это ни к чему не приведет, но все равно любила его – со всей страстью, какую может ощущать юная девушка к мужчине, который, сам того не зная, похитил ее сердце…
Дни складывались в недели, а Камилла так больше и не встречала Хантера вплоть до того душного и знойного сентябрьского полдня, когда она потихоньку выскользнула из дому, чтобы искупаться в Рио- Эскондида.
Обычно Камилла ходила на реку с Джанет Грин, ее любимой и единственной подругой, которая жила на маленьком ранчо к северу от Валье дель Корасон. В жаркие летние дни девушки нередко устраивали пикники с купанием. Вот и в тот роковой день Джанет должна была встретиться с Камиллой на берегу, но почему-то не пришла.
Камилла легла на спину и уставилась в голубое небо над головой. Дул теплый ветерок, по небу лениво скользили облачка, похожие на белых барашков. Да, Господь благословил Валье дель Корасон волшебной рекой, превратившей эту землю в зеленый сад. Камилла знала, что Рио-Эскондида питается подземными ключами и потому никогда не пересыхает. Ее отец разрешал всем соседям поить скот на своей земле, когда их собственные водные источники истощались.
