— Вы Кэссиди Марагон? — спросил мужчина, внимательно ее разглядывая.
— Да, это я.
— Я должен вручить это лично вам в руки, мисс, — сказал он и отдал ей письмо. — Когда стемнеет, я буду ждать вас на перекрестке.
Слегка приподняв шляпу, он круто развернулся и, прыгнув в экипаж, тут же уехал.
«Что за странный человек», — подумала Кэссиди.
Она взглянула на письмо и узнала почерк Абигейл. Поспешно спрятав письмо в карман передника, она поспешила к себе в комнату.
Разорвав конверт, она достала письмо и прочла:
Кэссиди подбежала к окну и взглянула на перекресток дорог. Итак, этот человек будет ждать ее там. Не думая о последствиях, она достала деревянную шкатулку, которую ей на двенадцатилетие подарил отец, и открыла крышку. Здесь, среди ее девичьих сокровищ, хранилась небольшая сумма денег, которую она собирала в течение многих лет. Теперь деньги ей очень пригодятся.
Если бы она спросила у Генри разрешения поехать к Абигейл, то он бы наверняка ей отказал. Кроме того, брат должен был вернуться домой лишь поздно вечером, в письме же сообщалось, что Абигейл ждет ее немедленно. Ничто и никто не могли остановить Кэссиди прийти на помощь любимой сестре.
Кэссиди поспешно переоделась в платье, которое надевала по воскресеньям в церковь, и новые башмаки. Она сложила другое свое приличное платье и уложила его в плетеную корзину вместе с деньгами и прочими мелочами, которые могли понадобиться в дороге. Если кто-то увидит, как она выходит из дома, то подумает, что она собралась на базар.
Надев капор, Кэссиди спустилась вниз. Она услышала, что ее зовет Патриция, и вспомнила, что забыла принести невестке лимонад.
Забежав на кухню, она передала кухарке распоряжения Патриции. Потом Кэссиди выбежала в сад к племянницам и, обняв девочек, сказала:
— Помните о том, что я вас люблю, — и, погладив по голове десятилетнюю Труди, добавила: — Пожалуйста, заботься о своей маленькой сестричке!
— Конечно, я буду о ней заботиться, тетя Кэссиди. Но почему ты это говоришь?
— Просто потому, что ты старшая.
Кэссиди поспешно попрощалась, опасаясь сказать что-нибудь лишнее и насторожить племянниц. Эти невинные создания могли рассказать обо всем матери. К возвращению Генри Кэссиди должна была быть уже далеко.
Она быстро пошла через сад, направляясь к перекрестку дороги. Сердце сжималось от страха. Что, если Генри вернется домой до ее отъезда?
Когда она подошла к экипажу, мужчина спрыгнул на землю и помог ей сесть.
— Я так рад, что вы пришли, мисс Марагон. Вы очень нужны вашей сестре.
Ее сердце сжалось от беспокойства.
— С ней все в порядке?
— Я не очень разбираюсь в женских делах, мисс Марагон, но ваша сестра выглядит неважно. Меня и мою жену наняли, чтобы мы присмотрели за ней, пока ее муж находится в отъезде. Он не появляется вот уже шесть месяцев… — мужчина щелкнул кнутом. — Лучше, если рядом с ней будет кто-то из близких.
Сначала Кэссиди часто оглядывалась, опасаясь, как бы Генри не пустился в погоню, но, когда они выехали из деревни, она успокоилась.
Они находились в пути два дня, останавливаясь в маленьких гостиницах, где Кэссиди называлась вымышленным именем, зная, что Генри уже пустился на ее поиски. Она с отчаянием смотрела, как быстро тают ее скромные сбережения. Ей и в голову не приходило, что путешествия обходятся так дорого. На третий день в полночь мужчина остановил лошадей у небольшой конюшни и, кивнув, сказал Кэссиди:
— Вот и приехали. Здесь живет ваша сестра, мисс.
Он помог Кэссиди выйти из экипажа, и она направилась к дому, где ее встретила миссис Тетч с фонарем в руках.
— Как хорошо, что вы приехали, — обрадовалась миссис Тетч. — Боюсь, что у нее уже начались схватки.
— Скорее ведите меня к ней! — воскликнула Кэссиди, и служанка повела ее вверх по лестнице.
Кэссиди мучило множество вопросов, которые она не решалась задавать Тетчу и его жене. Несмотря на то, что домик был довольно опрятным, он никак не был похож на дом «чрезвычайно влиятельного человека». А ведь именно так отзывалась Абигейл о мужчине, за которого выходила замуж.
Домохозяйка показала Кэссиди дверь спальни.
— Если вам что-нибудь понадобится, мисс, я буду внизу, — сказала она.
Комнату освещала лишь одна свеча, но полумрак не скрывал скудности обстановки. Затаив дыхание, Кэссиди подошла к кровати.
— Абигейл, — прошептала она. — Ты не спишь?
— Кэссиди! — воскликнула сестра, протягивая к ней руки. — Я знала, что ты обязательно приедешь!
Кэссиди присела на постель, обняла Абигейл, и сестры заплакали в объятиях друг друга.
— Я здесь, дорогая, — проговорила Кэссиди. — Теперь все будет хорошо.
— Ах, Кэссиди, ребенок вот-вот должен родиться, и мне так не хотелось быть в этот момент одной!
Кэссиди окинула взглядом бедно обставленную комнату.
— А где твой муж? — спросила она.
Абигейл сплела свои пальцы с пальцами сестры.
— Ему нужно было уехать, но очень скоро он вернется.
— Позволь, я пошлю за ним, — попросила Кэссиди.
— Я не знаю, где он, — грустно призналась Абигейл. — Если бы он знал, что я вот-вот должна родить он бы непременно приехал.
Увидев, что глаза сестры гневно блеснули, Абигейл тихо промолвила:
— Не суди его слишком строго, Кэссиди. Ведь он ничего не знает о ребенке.
Кэссиди прижала сестру к своей груди и закрыла глаза. Слова возмущения застряли у нее в горле. Что бы там ни говорила Абигейл, ее муж был обязан находиться здесь
Глава 7
Домик с красной черепичной крышей располагался в укромной лощине. Ветер с Темзы не долетал сюда. Полуденное солнце стояло в зените и жарко нагревало стены домика.
Тишину нарушили шаги миссис Тетч, которая торопливо подошла к колодцу и, набрав воды в ведро, заспешила обратно.
В комнате наверху Абигейл вздрагивала от боли. Ее золотистые волосы были влажными от пота и в беспорядке спутались на подушке. Она тужилась, пытаясь произвести на свет ребенка, и стоны срывались с ее искусанных до крови губ.
Кэссиди намочила платок и положила его на лоб Абигейл.
— Все хорошо, дорогая! Я с тобой.
Абигейл облизнула сухие губы и бросила на сестру затуманенный взгляд.
— Тут ты ничем не можешь мне помочь, — проговорила она. — Но ты не уходи. Может быть, ты придашь мне сил, как это было всегда…
— Мужайся, Абигейл, — спокойно говорила Кэссиди, хотя ее собственное сердце готово было разорваться от страха. — Повитуха скоро придет. Она знает, как помочь тебе.
— Ах, Кэссиди, мне так больно! — дрожащим голосом жаловалась Абигейл.
Она металась по постели, и ее глаза были расширены от боли.
— Помоги мне, Кэссиди! — кричала она, когда боль усиливалась. — Помоги мне это вытерпеть!
