— Я могу отвезти вас другой дорогой, — указал Веньес. — В объезд. Они не заметят, обещаю.
Эль–Неренн долго сидела, шевеля губами, не обращая ни на что внимания. Затем подняла голову, с трудом встала на ноги.
— Хорошо, Веньес. По дороге расскажите всё. Все подробности.
Ноги плохо слушались — покачнулась, что–то в кармане стукнулось о дверцу. Эль–Неренн запустила руку в карман и обнаружила… бутылочку — фляжку. Там ещё оставалось немного настоя. Девушка молча запустила фляжкой в пространство и уселась рядом с шофёром.
— Медленно, — приказала она. — Остановите подальше от дома. Не хочу, чтобы нас заметили. Давайте, рассказывайте.
— Комиссар? — голос Хольте в трубке. — Срочно переключитесь на одиннадцатый канал. Да, там экстренный выпуск. Гангстерская война в Норвене.
— Если вы звоните мне, — Тигарр говорил медленно, — значит…
— Точно. Эль–Неренн была там. Я увидела её — попала в кадр на несколько секунд. Там ещё стреляют.
— Пытались дозвониться в поместье?
— Там говорят, что эль–Неренн покинула поместье, где находится — неизвестно.
— Проклятие, — комиссар вскочил на ноги. — Я выезжаю. Поднимайте на ноги наших людей. Через три часа я буду в Норвене.
— Я звоню из участка. Эль–Неренн сумела скрыться. Говорят, убила двух бандитов. Хлебным ножом.
— Великое Море, — прошептал комиссар. — Ладно. Я позвоню, когда буду в пути. Тогда и сообщите подробности.
Эль–Неренн вошла бесшумно через южные ворота, открыла их своим ключом. Охрана бросилась к старшей — та жестом приказала следовать за ней. Вошла в дом, вытерла пот со лба. В руке её по–прежнему был окровавленный нож.
— Найдите Мегин, — приказала она одному из охранников. — Вы, — кивнула другому, — следуйте за мной.
Леронн была «на посту». Уже приняла командование. Она так растерялась, когда в комнату ворвалась перепачканная в крови эль–Неренн, что замерла, не в силах двигаться и говорить. Эль–Неренн смотрела на прежнюю старшую, медленно приподнимая губу. Затем молча прыгнула и, вероятно, убила бы, если бы охранник не поймал её.
— Прошу,
— Запереть её в комнате, — велела эль–Неренн. Леронн просто смотрела в её лицо, не выражая никаких эмоций. — Будет сопротивляться — связать. Будет шуметь — заткнуть рот и отнести в подвал. Где Мегин? — спросила она, когда Леронн увели.
— Мегин нет в поместье,
— Проверить каждую комнату, подвал, чердак. Посмотреть в парке. Если появится — связать, сообщить мне.
Охранник кивнул.
— Я буду на связи, — эль–Неренн закрыла дверь и направилась в крыло прислуги. Надо принять душ.
— Всё в порядке, — голос Риккен из «колокольчика». — Мы уже знаем о Мегин. Она сбежала, никто не заметил — когда. Всё будет готово, Ньер. Посиди, успокойся.
Это мысль. Волосы ещё мокрые, как высохнут — можно будет возвращаться и следить за приготовлениями. Связаться с госпожой? Уже пыталась — нет связи. Она на важном приёме, в Президентском дворце. Туда не входят с включёнными телефонами.
Мегин, Мегин… Эль–Неренн чувствовала себя невыразимо мерзко. Что случилось? Почему так?
Страшно хотелось пить. Вода в графине оказалась прохладной — недавно сменили. Отлично. Эль– Неренн налила себе, отпила. Этот ужасный вкус во рту, вкус настоя. Как в карман попала фляжка? Ничего не понимаю.
Она вытянулась на кровати. Рики позовёт. Хоть на кого–то можно положиться. Полежать, совсем чуть–чуть. «Колокольчик» — рядом, на полную громкость. Вот так. Полежать… немного полежать…
Совсем немного.
14. Бунт
Тихое, методичное постукивание.
Дремота долго не отпускала. Эль–Неренн не сразу осознала, что лежит на кровати у себя в комнате, лежит одетая. Одежда не успела измяться, но — почему она здесь?
Головокружение. Слабое, но неприятное. Медный привкус во рту. Что это? Который час? Почему здесь, почему одетая?!
Стук в дверь.
— Кто… там? — прохрипела эль–Неренн, с трудом поднимаясь. Глянула на часы и похолодела. Без семи минут пять. В шесть сорок начнут прибывать гости. Почему никто не разбудил её, ведь «колокольчик» работает! Прикоснулась к нему — работает, отзывается теплом на прикосновение.
— Ньер, — громкий шёпот. Испуганный. Тимо, осознала эль–Неренн. Пять шагов до двери удалось пройти не сразу. Три шага — и ноги подкосились. Не ухватись эль–Неренн за кресло — упала бы, с размаху, лицом на пол.
Дверь была заперта. Эль–Неренн не сразу сумела извлечь ключи, отыскать нужный, вставить в замочную скважину. Руки тряслись. Медный привкус во рту усиливался, а глаза видели всё нечётко, окружающий мир казался текучим, зыбким.
— Ньер! — девочка пулей ворвалась в комнату. Взглянула в глаза старшей, и — испугалась. Едва не закричала. — Ньер… простите,
— Не знаю, Тимо, — эль–Неренн опустилась в кресло. Слабость в мышцах. Посидеть, выпить воды, чуть–чуть посидеть. Совсем немного. — Во… ды, — она закашлялась, не сумев произнести слово с первой попытки. — Пожалуйста.
Тимо метнулась к столу. Взяла в руки стакан, в котором ещё оставалась вода. Принюхалась. Губы её задрожали.
— Ньер, ты… вы пили это?
— Да, — эль–Неренн вовсе не была уверена, что пила. Пила, наверное — иначе откуда в стакане воды на самом донышке?
— Туда что–то подсыпали! — уверенно заявила девочка. Схватила чистый стакан, выскользнула в коридор. Звуки её ног раздавались оглушительно. Только сейчас эль–Неренн осознала, что дом словно вымер.
Тимо вернулась через минуту. Со стаканом воды и полотенцем. Стакан вручила эль–Неренн, помогла ей выпить (комок тут же встал в горле эль–Неренн, она с трудом подавила тошноту). Полотенце оказалось мокрым. Девочка осторожно, двумя руками сняла с эль–Неренн шапочку старшей — с красным шариком — и вытерла полотенцем её лицо.
Сразу стало лучше.
— Идёмте, — Тимо всё ещё была испугана. — Она что–то задумала. Я знаю. Идёмте, пожалуйста!
Эль–Неренн встала (ноги слушались значительно лучше), надела шапочку. Та оказалась мокрой — хоть выжимай. Обоняние действовало плохо. Судя по ощущениям, взмокла не только голова. Представляю,
