бодро принявшаяся за работу. Я приоткрыл один глаз в надежде обнаружить рядом с кроватью ковш с холодным огуречным рассолом или хотя бы пачку анальгина. Ни того, ни другого. Смутно вспомнилось, что подняться в спальню мне помогала какая-то полуголая девица.
— Эй, подружка! — позвал я слабым голосом, но никто не откликнулся.
Сбежала, значит… если только она и впрямь ночевала — не думаю, что ночью был способен на что- нибудь кроме сна и храпа… Вообще-то действительно глупо было ожидать от меня любовных подвигов после вчерашней драки на горной дороге!
Меж тем внутренний дворик внезапно наполнился возбужденным гомоном и резкими сухими командами Горицкого. Суета за окном вынудила меня покинуть мягкое ложе и добрести до окна. По дороге я успел не раз помянуть тихим ласковым словом не удосужившуюся позаботиться о похмельном герое прислугу, но увиденное тут же вернуло меня к холодной реальности. Во двор на растянутых плащах вносили неподвижные тела Строганова и Кандиса. Рядом с импровизированными носилками шагал Антоныч. Лицо эскулапа осунулось и почернело, словно иссушенное тревогой и крайним напряжением сил.
Похоже, я проспал что-то важное… Не обращая более внимания на вернувшуюся головную боль, я принялся натягивать валявшиеся рядом с кроватью штаны. Как назло, штанины запутались, вынудив меня прыгать на одной ноге, чтобы сохранить равновесие и не упасть, когда дверь с грохотом распахнулась и в спальню ворвался Серега Зайченко.
— Петрович тяжело ранен! — крикнул он с порога. Я наконец справился со штанами, застегнул молнию и повернулся к Сергею:
— Это я и сам видел. И Кандиса тоже. Что происходит? Мы нужны? Где Наталья?
Сергей предпринял титаническое усилие, чтобы взять себя в руки. Похоже, это ему все-таки удалось.
— С Натальей все в порядке, — сообщил он уже нормальным голосом, — Петрович с Кандисом гонялись за похитителем талисмана из местного храма, но что-то у них пошло не так — мы с Горицким как раз изучали город на предмет выявления нечисти, когда командир выругался и внезапно исчез. Минутой позже со стороны гор донесся жуткий грохот…
Сергей прервался, чтобы сглотнуть слюну. Кадык на горле судорожно дернулся.
— Чуть позже командир связался со мной и приказал направить в горы отряд порубежников с носилками — телепортировать раненых он почему-то отказался, думаю, что в это время ими занимался Антоныч.
— А что говорит Свиридов? — тревожно спросил я.
— Ругается так, что порубежники краснеют.
Я облегченно перевел дух:
— Ну, если ругается, то все будет в порядке.
Серега задумчиво наморщил лоб и после недолгих размышлений тоже улыбнулся:
— Точно! Когда он действительно расстроен, от него слова не добьешься… Ладно, перехожу к новости номер два — похоже, они там растревожили осиное гнездо: горы затянул густой туман явно магического происхождения. Что-то там происходит, и Астиаг требует нашего присутствия во дворце. Надо полагать, с отчетом. Петрович временно выбыл из строя, Свиридов с Натальей по уши в работе, значит, кроме нас с тобой, командира сопровождать некому. В столовой осталось вино и кое-какая закуска — быстро приводи себя в порядок и готовься к беседе с разгневанным наместником, чтоб ему до смерти жить в прохладе и сырости!
— По-моему, вам совершенно надоела жизнь, господа маги! — загремел Астиаг, едва сопровождавший нас сотник Тешуб распахнул двери тронного зала. — Мало того что по вашей вине храм Огня чуть не превращен в руины, так из-за вас пострадал отпрыск клана жрецов! В городе назревает религиозный бунт!
Астиаг закашлялся, и подбежавший слуга подал ему кубок, из которого наместник не замедлил отхлебнуть изрядный глоток. Вытерев губы тыльной стороной ладони, Астиаг вновь устремил на нас яростный взгляд.
Я покосился на командира — по губам Горицкого гуляла чуть заметная усмешка. Происходящее его явно забавляло.
— Из упомянутого храма, — заметил он, — нечисть сперла главную реликвию, а жрецы только скорбно утерлись. Если бы не мои люди — дух, заключенный в талисмане, уже обрел бы свободу и крушил храм вместе с приютившим его городом. Что же касается Кандиса, то сейчас его лечит врач нашей команды, а он еще не потерял ни одного пациента.
На протяжении всей отповеди Астиаг багровел и надувался, грозя если не лопнуть, то упасть с инфарктом.
— Стража! — взревел он наконец. — Взять этих смутьянов!
К его удивлению, никто в зале не шевельнулся.
— Не трудитесь, — спокойно посоветовал ему командир, — пусть мальчики отдыхают — им сейчас снятся прекрасные девы и нежданное наследство.
Как опытный царедворец и политик, Астиаг сумел мгновенно оценить суть происходящего и мирно улыбнулся в ответ:
— Похоже, я и впрямь слегка погорячился. Вполне может случиться, что меня неверно информировали. Я рад, что услышал вашу версию случившегося, однако горы по-прежнему скрываются в магическом тумане, и мне хочется знать ваше мнение о происходящем…
Астиаг сделал многозначительную паузу и выжидательно уставился на Горицкого. Постепенно выжидательная мина начала сменяться озадаченным выражением.
— Люк под нашими ногами, — меланхолично заметил командир, — я тоже заблокировал. Что же касается тумана — естественно, под его прикрытием формируется готовая пойти на приступ армия нечисти… Думаю, передовые отряды уже появились на равнине, их можно увидеть с крепостной стены…
— Так что же вы здесь торчите?! — взвизгнул Астиаг, тут же забыв о собственном вызове и планах нашего умервщления. — Маги вы или нет?! Уничтожьте нечисть и будете вознаграждены!
— Как скажете, — скорее кивнул, чем поклонился, командир и небрежно щелкнул пальцами.
Стражники, недвижно стоявшие вдоль стен, встрепенулись и принялись шепотом обсуждать подробности собственных снов. Астиаг дернул за висящий рядом с троном толстый, украшенный золотыми нитями витой шнур, и в зал вбежал Тешуб.
— Проводи господ магов на крепостную стену и готовь к бою обе когорты: близится час битвы!
Тешуб, ожидавший совсем другого приказа, ошалело переводил взгляд с Астиага на Горицкого и обратно.
— Поторопись, милейший, — вернул его к действительности командир.
Обескураженный сотник, низко поклонившись наместнику, предложил нам следовать за ним и покинул зал.
Пружинящий настил сменился надежным камнем широкой стены, и я перевел дух. Впереди, отгороженные частой зубчаткой парапета, виднелись освещенные закатным солнцем холмы предгорья. Из лежащего напротив нас распадка безмолвно вытекал черный ручеек наступающей армии, растекаясь по прилегающей к крепости пустоши грязной лужей.
Издалека беспорядочно катящийся вал наступающих казался скромным до безобидности, но лужица росла и росла, грозя затопить всю равнину, а ручей не иссякал, выбрасывая на солнечный свет новые и новые полчища.
Командир положил руку на зубец стены и задумчиво постукивал пальцами по его поверхности, наблюдая за происходящим. Было о чем задуматься — с самого момента нашего появления мы только тем и занимались, что сокращали поголовье нечисти: и в поселке, и на горном тракте. Создавалось впечатление, что живые люди составляли едва ли одну десятую часть местного населения. Если соотнести концентрацию потустороннего с открытым неподалеку порталом, то возникали жутковатые предположения о возможном развитии событий. Похоже, мы успели появиться буквально в последний момент… и раз уж нечисть посмела вылезти при еще не зашедшем солнце, значит, их планы серьезно нарушены нашим вмешательством… Ох,
