А ту единственность, которую придает тебе сила? Ты бы отдал и ее? Но ведь для Ильмы я тоже единственный, не важно, есть у меня сила или нет. Когда я встретил ее, у меня еще не было этой силы, и для любви это не имеет значения.
Но не кажется ли тебе, что, отдав силу, ты все равно не стал бы тем галактическим странником? Ты превратился бы в жалкое подобие человека, который считает себя счастливым, потому что пожертвовал всем ради любви. Ты был бы уже не ты, а твоя собственная тень, и твое будущее было бы только в одном имени, потому что все остальное уже потеряло свой смысл. Нужен ли я Ильме такой?
Если уж говорить обо всем, смог бы ты отдать ради Ильмы свою дружбу с Тейгом? Или преданного тебе Урхана?
Но это глупость – эти вещи мне точно не придется отдавать.
Но вопрос ведь звучал так – смог бы ты пожертвовать всем! Что же получается?
– Мастер, я запутался. Мне кажется, что да, но если отдать все, не потеряется ли смысл любви? Я хочу сказать, за что меня тогда любить?
– В твоих рассуждениях есть доля здравого смысла, хотя твои мысли слишком противоречивы. Не столько смысл твоих высказываний, сколько отдельные слова убеждают меня в том, что я не ошибся в тебе. Ты пришел за советом, и я готов дать тебе совет.
– Правда, мастер? – чувство облегчения, что наконец эти мучения закончатся.
– Но я не знаю, готов ли ты выслушать мой совет и хочешь ли ты этого. Ты думаешь, что я дам тебе однозначный путь к действию. Но я уже говорил, что не имею на это права. У тебя есть выбор, я только назову возможные варианты. Если у тебя будет свой собственный, никто не может удержать тебя от него. Но я еще раз спрашиваю – готов ли ты меня выслушать?
– Я не понимаю вас. Я пришел, чтобы это услышать, а теперь вы спрашиваете, готов ли я?
– Это разные вещи, человек. Ты хотел облегчить свою душу. Но сейчас, возможно, тебе станет не легче, а тяжелее. Поэтому я и спрашиваю, в самом ли деле ты хочешь это услышать.
– Но раз у меня есть выбор, не вижу в этом ничего страшного.
– Иногда люди сами лишают себя выбора. Ну что ж, слушай. Если ты действительно любишь Илимандру – любишь так, как ты пытался это сказать – ты должен пойти к мнемонику на обработку памяти. Не перебивай меня, пожалуйста, а выслушай до конца. Ты должен уничтожить все абсолютно все воспоминания, связанные с силой. Вычеркнуть все, что могло бы тебя потом натолкнуть на мысли о ней. Это будет тяжелая работа, но тебе придется на это пойти и хорошо заплатить мастеру, чтобы он сделал все добросовестно. Но если ты не можешь ответить на мой вопрос «да», если есть вещи, которыми ты не смог бы пожертвовать, если ты не хочешь потерять себя самого, если ты хочешь жить в гармонии со своим внутренним миром, быть тем, чем ты должен быть на самом деле – тогда выбор иной. Ты должен взять все, что тебе нужно для этого, и освободить абсолютную силу. И тогда тебе будет намного легче, потому что сила и так часть тебя, и если человек однажды столкнулся с силой, то это его судьба на всю жизнь. Ты можешь уйти от судьбы, но ты должен хотеть этого больше всего на свете, иначе потом ты об этом сильно пожалеешь. Или принять свою судьбу, и для этого тебе совсем не обязательно ничего терять. Все, что не будет нужно, уйдет само собой. Но ты должен быть готов к тому, что сила заберет у тебя все. Потому что она – абсолютная, она есть Вселенная. Но тебе не придется жалеть об этом, потому что ты будешь другим человеком, каким ты и хотел когда-то стать. Вот и все, человек.
– Значит, только крайности? Или да, или нет?
– Ты можешь пойти на компромисс. Ты и сейчас так живешь. Хочешь ли ты это продолжать?
– Вы правы, нужно выбирать. Всегда нужно выбирать. Только слабые идут туда, куда их толкают.
– Наш разговор окончен, человек. Ты не обязан делать этот выбор сейчас. Ты вообще можешь не говорить мне о нем – я сам все узнаю, когда это случится. Тебя не должно волновать, что подумаю я о твоем выборе. Или кто-нибудь другой. Это твоя жизнь, и ты ей распоряжаешься.
– Я понял вас, мастер.
– Тогда иди. Если ты король, это не значит, что я могу забыть обо всех остальных смертных.
– Вы правы. До свидания, учитель.
Эйнан слегка усмехнулся.
– Если хочешь, называй меня учителем. Ты имеешь на это право. Сохраняй контроль, человек! До встречи – надеюсь, она состоится.
…
Годер – не слишком большая деревня. От домика Эйнана совсем недолго идти, чтобы добраться до ее конца. Отсюда виден дворец, потому что по отношению к окружающей местности он стоит на возвышении. Но дальше, когда заходишь в лес, он теряется из виду. Здесь лес еще довольно густой, это только рядом с дворцом он переходит в ухоженный парк.
Прохожу по улице, и мне тут и там попадаются деревенские жители. Иногда они приветствуют меня, иногда молча продолжают заниматься своим делом. Для меня это сейчас не имеет значения; к тому же я привык отвечать на приветствия, а когда вокруг столько народу, то занятие это весьма утомительное. Ведь не может быть и речи о том, чтобы кто-нибудь из них не узнал своего короля.
Иногда мне намекали, что не стоит вот так ходить по окружающей местности в одиночку. Ведь может найтись коварный враг, который будет искать удобный случай, чтобы от меня избавиться. А если даже таких врагов нет, все равно эта территория небезопасна, чему свидетельством разные случаи, происходящие в ближних деревнях время от времени. Эдорго предлагал мне брать с собой охрану, ну хоть одного человека, но каждый раз я вежливо отказывался. Они не знают, что охрана для меня принесет не так уж много пользы и, вполне возможно, все обернется тем, что мне придется охранять этого человека, а не ему – меня.
Они ведь не знают, что есть вещи, которые охраняют меня куда лучше.
Они ведь не знают, что у меня есть сила…
А что, человек, если этой силы в скором времени не будет?
В самом деле. Учитель сказал – надо принять решение. Сделать выбор – или одно, или другое. И он прав, черт возьми!
Конечно, он сказал, что я могу не спешить с выбором. И тебе ведь действительно не хочется с ним спешить! Потому что решение изменит всю твою жизнь. Ты знаешь это, и тебе хочется подождать. Но на самом деле нет ни одной причины ждать. Ведь каждый день ожидания будет прибавлять столько же времени внутренних мучений.
Ну, хорошо. Допустим, я сотру память. Не важно, какие я находил причины, чтобы этого не делать. Все эти причины совершенно ничего не стоят, они вызваны только моим отношением к этой процедуре. Но когда это произойдет, они уже не будут иметь для меня никакого значения.
Но Эйнан сказал: «Нужно уничтожить все, что может быть связано с силой.» Абсолютно все.
Уверен ли ты, что это не затронет в глубине души такие вещи, о которых ты даже и не подозреваешь? Корни силы глубоки внутри меня, и я могу потерять то, что на первый взгляд терять и не должен.
«Если ты любишь Илимандру так, как ты это пытаешься сказать, ты должен на это пойти.»
Да, Ильма, я люблю тебя, одного твоего слова было бы достаточно, чтобы я сделал это. Вся штука в том, что ты не скажешь мне это слово. Потому что в твоем понимании есть вещи, которыми человек не должен жертвовать никогда – если эта жертва ради кого-то другого. Даже если это делается во имя любви. Нет, даже не в этом дело. Каково тебе будет жить рядом с человеком, который отказался от того, что, может быть, было для него самым важным? Ведь тогда всю жизнь тебя будет мучить мысль, что ты никогда не сможешь с ним за это расплатиться. Несмотря на то, что этому человеку не нужна никакая плата, кроме твоей любви.
Нет, если я все-таки решусь на это, то не скажу Ильме ни единого слова. Может быть, она узнает об этом потом… если разница, действительно, будет заметна. Иначе просто сделаю вид, что все это уже отпустило меня.
Тебе сейчас лезут в голову всякие глупости, человек. ТОГДА ты уже ничего не сможешь объяснить, потому что ты забудешь. Эти вещи навсегда будут вычеркнуты из твоей памяти, а если что-то и останется, ты не сможешь это объяснить и предпочтешь принять это как чью-то нелепую выдумку. Потерять кучу воспоминаний – это не так просто. Подумай, готов ли ты к этому.
А потом, как насчет НЕГО? К какому выводу мы пришли? То есть, Эйнан говорил, что он не знает ответа на этот вопрос. И что я скорее могу знать этот ответ. Я знаю этот ответ – не это ли намек, что я сам его и
