которая может открыться. Возможно, тебя беспокоит, что в этом деле окажется замешан кто-либо из твоих знакомых.
- Ты считаешь, что я стремлюсь утаить истину, защищая чьи-то интересы?
- Если тебе небезразличен этот человек, то так и есть. - Лукас взял в ладони ее лицо, его пальцы нежно скользнули по ее щеке. - Мне кажется, чувство преданности в тебе сильнее чувства профессиональной ответственности.
- Это тебя не касается, Лукас.
- Вот именно. - И он закрыл ей рот поцелуем, лишая возможности что-либо возразить.
***
На следующее утро секретарь проводила Амариллис в шикарный кабинет Гифорда. Увидев ее, тот вежливо поднялся.
- Здравствуй, Амариллис. Какой приятный сюрприз! Что привело тебя к нам в 'Юник кристалз'? Ищешь работу?
- Нет, дело личного свойства.
- Садись, пожалуйста, - пригласил Гифорд.
Амариллис украдкой рассматривала его. Она всегда считала Гифорда интересным мужчиной. За последние полгода он внешне совершенно не изменился, и все же в его чертах Амариллис не находила для себя прежней привлекательности, в их точеных очертаниях проступила какая-то вялость, придавая ему лениво-самодовольный вид. Раньше Амариллис этого не замечала.
Она подумала, что в то время ее восхищение научными достижениями Гифорда лишали ее возможности оценивать его объективно. На факультете он был второй величиной после Ландрета. Никто не мог сомневаться в глубине его познаний.
Глаза Гифорда по-прежнему поражали своей синевой. Он стал носить прическу в стиле Западных островов. Его светло-каштановую шевелюру перетягивал черный шнурок. Амариллис начинало казаться, что в Нью-Сиэтле один только Лукас оставался равнодушен к веяниям моды.
Амариллис отметила, что Гифорд сохранял отличную форму. Он даже стал еще стройнее, с тех пор как они виделись в последний раз. Она подумала, продолжает ли он, как и раньше, играть в гольф и теннис. Амариллис взглянула на руки Гифорда, и они показались ей излишне изнеженными. Своими же мозолями он был обязан клюшке для гольфа и теннисной ракетке.
Она явно становилась слишком придирчивой, раньше его руки показались бы ей достаточно красивыми.
Самые большие изменения произошли в его одежде. Отошли в прошлое неуклюжий пиджак, хлопчатобумажные брюки и кроссовки, излюбленная экипировка сотрудников факультета. Сейчас на нем был серый с отливом костюм и в тон рубашка, придававшие ему солидный вид преуспевающего бизнесмена. Красный галстук-бабочка вносил в его элегантный облик оттенок эксцентричной щеголеватости.
- Ты стал лучше одеваться, Гифорд, - улыбнулась Амариллис.
- Могу себе это позволить.
Она окинула взглядом кабинет, в высшей степени соответствовавший своему хозяину. Светло-серый ковер на полу, отливающая черным глянцем мебель подчеркивали деловую атмосферу. В то же время красные цветы в красной вазе оживляли спокойную элегантность интерьера, придавая ему законченный вид, совсем как красный галстук Гифорду.
- Прими мои поздравления, - произнесла Амариллис, устраиваясь в дорогом кресле, - как я вижу, дела идут хорошо?
- Очень хорошо, - довольно хмыкнул Гифорд, снова занимая свое место за столом. - Я совсем не жалею об университете. Мне следовало давно уйти с факультета. Не знаю, почему я ждал так долго. Так ты по какому делу ко мне?
- Я сразу перейду к сути. Ты встречался с профессором Ландретом в день его гибели?
Гифорд вздрогнул от неожиданности и растерянно заморгал, затем на его лице появилось задумчивое выражение.
- Вопрос несколько неожиданный и странный. И почему тебя это интересует?
- В прошлую пятницу мне позвонил аноним и намекнул, что с именем профессора Ландрета связана какая-то тайна. Я решила выяснить, что за этим скрывается.
- С каких пор ты занимаешься расследованиями? Это дело полиции.
- Им не удалось найти никаких следов преступления.
- Возможно, потому, что никакого преступления не было, - негромко сказал Гифорд. - Единственный, кто мог усмотреть в гибели профессора что-то подозрительное, так это его секретарь, Ирен Данли. Она много лет была увлечена им, и теперь ей тяжело смириться с его гибелью.
Пришел черед удивляться Амариллис.
- Я знаю, что миссис Данли была всегда очень предана профессору Ландрету, даже испытывала к нему симпатию, но почему ты считаешь, что она была влюблена в него?
Гифорд криво усмехнулся.
-Как-то я зашел в приемную - это было вскоре после твоего ухода - и застал ее в слезах. Она узнала, что Ландрет регулярно встречался с какой-то грязной стриптизершей из клуба в районе Фаундерс-сквер. Должно быть, ей попалась его пометка о свидании, и она, заинтересовавшись, набрала номер. Как говорится, любопытство до добра не доводит.
Амариллис слова Гифорда поразили до глубины души.
- Чему ты так удивилась? - Потрясение Амариллис явно развеселило Гифорда. - Не можешь себе представить Ландрета в обществе стриптизерши? А разве ты не знаешь, что у чопорных пуритан, гордящихся своей высокой нравственностью, очень часто оказывается весьма необычное отношение к сексу? Естественно, присутствующие не в счет.
Амариллис гордо выпрямилась, она не позволит Гифорду смутить себя. Это ему следует стыдиться своего поведения.
- Прошу тебя ответить, виделся ли ты с профессором в тот день?
- Тебя это не касается, тем не менее отвечу. Нет, я его не видел.
- Как следует из записи профессора, у него была намечена встреча с тобой на три часа.
- Ты узнала об этом от миссис Данли?
- Нет, я сама видела твое имя, написанное его рукой.
- Неужели? К твоему сведению, нам не о чем было с ним разговаривать. Могу рассказать тебе, если ты не знаешь, что мы с профессором крупно поспорили пару месяцев назад. Из-за этого старого пня мне и пришлось уйти из университета.
- Почему ты так резко говоришь о нем?
- Ты что, серьезно? - Гифорд театрально закатил глаза. - Я тебе сейчас объясню. Возможно, когда-то Ландрет и был видным ученым, но его время ушло. Он не желал учитывать новые веяния. Его методы устарели, если не сказать большего. Ландрет не хотел и слышать о каких-либо изменениях в работе факультета. И он был просто одержим своими этическими принципами.
- Да, они всегда были у него на первом месте, - вспылила Амариллис. Он создал 'Кодекс этики'. По сути дела, наша профессия достигла нынешних высот благодаря его заслугам. Да если бы не он, ты бы не сидел сейчас в этом шикарном офисе.
- Ты совсем не изменилась, - с сожалением покачал головой Гифорд, - а жаль. Я полагал, что шесть месяцев пребывания в реальном мире - достаточный срок, чтобы хоть частично изменить наивные представления о жизни.
Амариллис стиснула в руках сумочку и встала.
- Так ты действительно не встречался с профессором в день его гибели?
- Определенно нет. Если бы он мне попался на улице, я бы постарался перейти на другую сторону.
Вот уж кого мне меньше всего хотелось видеть, так это его.
Казалось, никто в мире не испытывал теплых чувств к Джонатану Ландрету. Амариллис молча направилась к выходу.
- Амариллис.
- Да. - Она остановилась на пороге.
- Я видел твой снимок в газете. В прошлый четверг ты была на приеме в музее с Лукасом Трентом.
