— Вот именно. — Кларингтон подкрепился глотком бренди.
Феба бросила вопросительный взгляд на Габриэля. Тот слегка приподнял одну бровь, словно в ответ на ее вопрос. Она снова взглянула на отца.
— Папа, мне нужно объясниться с Габриэлем, прежде чем вы о чем-либо договоритесь.
— Ты объяснишься с ним, когда мы обсудим все детали.
— Но, папа…
— Оставьте нас, Феба, — тихо распорядился Габриэль, — мы с вами поговорим позже.
— Я хочу обсудить все сейчас — Она сжала маленькие кулачки. — Вы решаете мою судьбу. У меня есть что сказать по этому поводу. Если вы полагаете, что имеете право вдвоем, без моего участия, обсуждать все подробности, то очень ошибаетесь.
— Хорошо, дорогая, — вздохнул Кларингтон. — Так что же ты имеешь против брака с Уальдом?
Феба глубоко вздохнула, разжала кулачки и крепко прижала взмокшие ладони к холодной ткани юбки.
— Я всегда давала вам ясно понять, сэр, что выйду замуж только по любви. Если уж я вынуждена говорить обо всем открыто, слушайте: Уальд никогда не объяснялся мне в любви. Я не собираюсь выходить замуж, пока не буду уверена в искренних и взаимных чувствах. Я не выйду замуж только потому, что Уальд ощутил в себе рыцарский порыв благородства.
— Феба, ты ведешь себя как романтическая девчонка, начитавшаяся книг, — махнул рукой отец. — Уальд совершенно прав. После вчерашних событий мы не можем больше позволить тебе жить, повинуясь собственным прихотям, и совершать одно безрассудство за другим.
— Он так сказал?! — Феба пронзила Габриэля взглядом.
— Да, это его слова, и я вполне согласен с ним, — подтвердил Кларингтон. — Уальд готов взять на себя ответственность за тебя, и я должен признаться, что с радостью передам ему это бремя.
— А что, если я не желаю быть под пятой своего мужа?! — в ярости крикнула Феба.
— Я не вижу иного выхода. Единственный способ обуздать тебя и сладить с твоей эксцентричностью — выдать замуж, — продолжал Кларингтон. — Пора замуж, моя юная леди. Господи, тебе скоро двадцать пять. Ты богата, и в этом главная причина наших опасений. Страшно вообразить, что могло произойти не далее как вчера!
— Папа, это случилось не по моей вине.
— Не по твоей вине?! — взорвался Кларингтон. — А ты знаешь, сколько еще таких килбурнов рыщет вокруг? Уальд совершенно прав, рано или поздно твоя необузданность доведет до серьезной беды. Я хочу, чтобы ты была в безопасности, и передаю тебя под защиту надежного мужа!
Отчаяние затопило Фебу.
— Ну пожалуйста, папа, мне нужно время, чтобы все хорошенько обдумать. Мне нужно обсудить все с Уальдом.
Габриэль холодно взглянул на нее, поднося свой бокал к губам.
— Что касается меня — мне нечего с вами сейчас обсуждать. Отправляйтесь в свою комнату. Когда потребуется, мы пошлем за вами.
Феба лишилась дара речи. Ее отсылали наверх, в спальню. И кто? Тот самый человек, которого она считала благородным рыцарем, тот, кто был тайным идеалом ее души, тот, кого она любила. Это переходило все границы.
— Милорд, для меня вы ничуть не лучше Килбурна! — выпалила она.
Ненадолго воцарилась гнетущая тишина.
— Феба! — загремел отец. — Ты немедленно извинишься. Ты не смеешь сравнивать графа Уальда с этим охотником за приданым!
Феба быстро провела рукой по глазам, прогоняя ненужные слезы.
— Я вовсе не это имела в виду. Просто Он такой же напыщенный, самоуверенный ханжа, как и Килбурн. — Она в последний раз страдальчески оглянулась на Габриэля. — Я думала, вы мой друг. Я думала, вы-то понимаете мои взгляды на любовь и замужество.
Прежде чем кто-то из мужчин нашелся что ответить, она развернулась и стремглав выбежала из комнаты.
Выскочив в холл, Феба пулей промчалась мимо матери и сестры, не обращая внимания на их озабоченные лица.
Подобрав юбки, она взлетела по лестнице, ворвалась в свою комнату и ничком бросилась на кровать. Она не могла больше сдерживать слезы.
Через четверть часа гроза улеглась, сменившись неестественным спокойствием. Она осушила глаза, вымыла лицо и тихо уселась ждать своей участи.
Через двадцать минут ее вызвали в библиотеку. Феба держалась спокойно и тихо. Медленно спустилась по лестнице, вежливо подождала, пока дворецкий отворил ей дверь.
Ее отец сидел в том же самом кресле. Он уже пригубил следующий бокал бренди. Габриэль стоял у камина. Он пристально взглянул на нее, когда она с покорным видом вошла в комнату.
— Вы посылали за мной, папа? — с подчеркнутой вежливостью спросила Феба.
Кларингтон с подозрением глянул на нее.
— Мы все уладили, дорогая. Вы с Уальдом поженитесь в конце сезона.
У Фебы все перевернулось в душе, но она сумела сохранить внешнее спокойствие.
— Хорошо. Если это все, что вы хотели мне сказать, позвольте мне подняться к себе в спальню. Я неважно себя чувствую.
Черные брови Габриэля резко сошлись на переносице.
— Что с вами, Феба?
— Немного болит голова, милорд. — Она повернулась и медленно вышла из комнаты.
На следующее утро незадолго до рассвета Феба надела свое лучшее платье для поездок и выбросила два больших саквояжа из окна своей спальни. Затем связала из нескольких простыней веревку.
По импровизированной веревочной лестнице она спустилась в сад, подобрала саквояжи и вышла из ворот дома.
Она смешалась с торговцами сбитнем и молочниками, обслуживающими жителей Лондона ранним утром. В этот час улицы были заполнены спешащими на рынок деревенскими жителями и их тележками со всякой снедью. На Фебу никто не обратил внимания.
В семь часов Феба уже садилась в дилижанс, который должен был доставить ее в Сассекс. Зажатая между пухлой дамой, увенчанной серым тюрбаном, и сельским сквайром, который благоухал джином, Феба предалась размышлениям о своей судьбе.
Глава 11
Габриэль призвал на помощь все свое самообладание, желая сдержать душащий его гнев. Он не мог поверить, что Феба попросту сбежала от него.
Кларингтон и его семейство сидели в гробовом молчании и только следили глазами за метавшимся по гостиной Габриэлем.
Было около десяти. Никто не заметил отсутствия Фебы, пока служанка не понесла чай в ее комнату. За час до этого Габриэль получил загадочное послание. Когда он примчался в особняк Кларингтонов, все уже собрались в гостиной. Ему сообщили, что Феба исчезла.
— Будем надеяться на лучшее, — предположила графиня. — Насколько нам известно, бежала она одна. Это утешает. Никакой другой мужчина на сей раз не замешан.
— «Насколько нам известно…»— ледяным тоном повторил за ней Энтони.
Габриэль метнул на него злобный взгляд. Не хватало еще, чтобы они пришли к заключению, что Феба могла бежать с мужчиной! Проблем и без того хватает.
— Вы думаете, она отправилась в Сассекс?
— Она оставила записку, — поспешно вставила Мередит. — Она пишет, что хочет пожить какое-то время у нашей тети в Сассексе.
— Возможно, это лишь уловка, — заметила графиня, — и Феба хочет, чтобы мы поверили, будто она поехала в Сассекс, а сама тем временем отправится совсем в другую сторону.
