— Ад и все дьяволы, Феба, ты все-таки сведешь меня с ума! — Наклонившись, Габриэль схватил ее за запястья и втянул в окно. — С тобой все в порядке?
— Кажется, да.
Не церемонясь, он резко опустил ее на пол и снова высунулся в окно.
— Черт бы побрал этого мерзавца. Уходит, подлец.
Феба поднялась с пола и попыталась расправить разорванную сорочку.
— Как ты нашел меня, Габриэль?
Он обернулся к ней, его лицо в свете луны показалось угрожающим.
— Стинтон и я следили за этим домом. Мы разыскали его несколько часов назад. Мы видели, как тебя вносят в дом, но стояли слишком далеко и не успели помещать этим негодяям. Надо было выждать. Теперь пошли. Пора выбираться отсюда.
— Но я не могу выйти в нижней сорочке. — Феба скрестила руки, пытаясь прикрыть грудь. — Меня могут узнать. Габриэль нахмурился:
— Поищи в шкафу.
— Там пусто…
— Не оставаться же здесь! Пошли. — Он схватил Фебу за руку и потащил к двери. Выглянув, Габриэль произнес:
— В холле никого нет. Мы успеем добраться до лестницы.
Феба захромала вслед за мужем, прикрывая рукой грудь. В тонкой, почти прозрачной сорочке она казалась обнаженной.
— Как ты попал сюда, Габриэль?
— Как и ты, с черной лестницы. Меня никто не видел.
Со стороны парадной лестницы на другом конце холла донесся мужской смех. Захихикали женщины.
— Кто-то идет, — прошептала Феба. Она оглянулась через плечо. — Как только он поднимется по лестнице, он увидит нас.
— Сюда. — Габриэль повернул ручку ближайшей двери. К счастью, дверь отворилась. Он втолкнул Фебу в комнату и вошел вслед за ней.
Молодая женщина с пышными рыжими волосами (на ней не было ничего, кроме черных чулок) обернулась в изумлении. В одной руке она держала кнут, которым яростно хлестала пухлые ягодицы распростертого ничком на кровати мужчины. Глаза посетителя «Бархатного ада» были закрыты черной повязкой.
Габриэль поднес палец к губам, прося сохранять молчание. Рыжеволосая приподняла одну бровь, губы ее искривились в циничной усмешке, когда она заметила растерянность Фебы.
— Не останавливайся, не останавливайся, драгоценный мой тиран! — простонал лежавший на кровати мужчина. — Мы должны закончить это немедленно, или все погибло.
Рыжеволосая послушно взмахнула бичом. Феба содрогнулась.
— Сильнее! — вскричал истязуемый. — Еще!
— Конечно, конечно, любовь моя, — проворковала рыжая, — ты ведь раскаиваешься, правда?
— Да, да, я раскаиваюсь!
— Но ты еще недостаточно раскаиваешься. — И рыжеволосая принялась хлестать его кнутом, производя при этом невообразимый шум.
Мужчина, лежавший на кровати, застонал в сладостном восторге. Габриэль бросил несколько купюр на стол и молча указал на шкаф. Рыжеволосая взглядом пересчитала деньги и кивнула. Она не прерывала свой труд. Кнут свистел, мужчина стонал в восторженном крещендо, за которым никто не расслышал скрип отворившейся дверцы.
При виде ярких разноцветных платьев Феба забыла о нелепом эксцентричном зрелище, свидетельницей которого она только что вынуждена была стать. Она с благоговением любовалась каскадом сверкающих нарядов.
— Выбирай, — одними губами велел ей Габриэль.
Но как здесь выбирать?.. Феба была без ума буквально от всего! Но Габриэль бросил на нее один нетерпеливый взгляд, и Феба поняла, что мешкать нельзя. Она схватила переливающееся алое платье из сатинета и быстро натянула его через голову.
Стоны истязуемого становились все громче и неистовее. Габриэль пошарил на верхней полке шкафа и выудил светлый завитый парик. Он водрузил его на голову Фебы, и она застенчиво поглядела на своего мужа сквозь завесу светлых локонов.
Рыжеволосая кивком указала им на ящик с правой стороны шкафа. Проследив за ее взглядом, Габриэль выдвинул его и достал оттуда черную маску. Он протянул маску Фебе, и она поспешно скрыла за ней свое лицо.
Габриэль взял жену за руку, кивком поблагодарил куртизанку, трудившуюся в поте лица, и тихо отворил дверь. В ту самую минуту, когда Габриэль и Феба вышли в холл, человек, лежавший на кровати, издал последний восторженный вопль.
В следующую секунду они столкнулись с полным солидным человеком, который, слегка пошатываясь, шел им навстречу. Сквозь прорези маски Феба взглянула на него и, к своему ужасу, поняла, что хорошо знает этого человека.
То был лорд Прюстоун, веселый добродушный джентльмен, который не раз по-отечески болтал с ней на различных вечерах.
Увидев Габриэля, Прюстоун на миг смутился, затем подмигнул ему и приятельски похлопал по плечу:
— А, Уальд! Не думал, что повстречаю вас здесь так скоро после вашей свадьбы. Вам не нужно рассказывать мне, что женитьба не приносит ничего, кроме скуки.
— Я уже ухожу, — ответил Габриэль.
— И уводите с собой одну из курочек, а? — Прюстоун одобрительно захихикал, его взгляд прилип к глубокому декольте на алом платье Фебы.
— По специальной договоренности. — Голосом Габриэля, словно алмазом, можно было резать стекло. — Извините, Прюстоун. Мы очень спешим.
— Спешите, спешите любить, мои голубки! Наслаждайтесь жизнью. — Прюстоун, пошатываясь и оживленно размахивая руками, поспешил дальше, в глубины «Бархатного ада».
Габриэль практически тащил Фебу к задней лестнице. Он распахнул дверь и одним рывком сдернул жену с крыльца вниз.
— Боже мой, Габриэль, — успела прошептать она, — это был лорд Прюстоун.
— Я узнал его.
— Как он посмел даже подумать, что ты пойдешь в такое место? Ты ведь женат.
— Знаю. Поверь мне, я помню, что женат. И никогда еще не понимал это так хорошо, как сегодня ночью. Боже мой, Феба, я уже достаточно поволновался из-за тебя. А теперь осторожнее, не споткнись о тело — там внизу в конце лестницы на ступеньках.
— Тело? — Феба попыталась остановиться, но Габриэль продолжал тащить ее за собой. — Габриэль, здесь на ступеньках мертвец?
— Он потерял сознание. Он охранял вход на черную лестницу.
— Понятно. — Феба сглотнула. — Ты оглушил его, да?
— Нет, я пригласил его сыграть партию в вист! — Судя по голосу, терпение его иссякло. — Как, по- твоему, я попал в твою комнату? Шевелись, Феба, быстрее!
Феба заторопилась.
Через пять минут они укрылись в экипаже. На козлах с вожжами в руках их поджидал Стинтон. Всю дорогу домой Габриэль молчал.
Когда они наконец добрались, он сбросил с головы Фебы светлый парик, сорвал и отшвырнул маску. При свете дорожного фонаря она не могла понять выражения его глаз.
— Отправляйся к себе, немедленно, — приказал он, — я скоро поднимусь. Мне надо переговорить со Стинтоном, а потом мы обсудим с тобой кое-какие вопросы.
Глава 21
