разбилась насмерть. Три дня спустя ее труп нашел один фермер, который искал отбившуюся от стада овцу.
Он говорил совершенно бесстрастным тоном, и от этого его слова приобретали еще большее значение.
Мэделин стояла не шевелясь.
— Она была вашей подругой?
— Больше чем подругой. Видите ли, у нас с ней было много общего. Мы оба были одиноки в этом мире. У Кэтрин рано умерла мать, и она росла у дальних родственников, которые обращались с ней как с бесплатной служанкой. Она сбежала из дома и стала актрисой. Я познакомился с ней однажды вечером после спектакля. Мы стали мечтать вдвоем.
— Вы были любовниками?
— Да. — Он не отрывал глаз от потухшей свечи. — Но в то время у меня за душой не было ни гроша и я не мог ее защитить.
— Что же произошло?
— Я познакомился с магистром ванза. Мне повезло: он мной заинтересовался и устроил меня на учебу в «Гарден-Темплс». Перед тем как отплыть на Ванзагару, я пообещал Кэтрин, что по окончании учебы стану богатым и мы поженимся. Я приезжал в Англию каждое лето, чтобы повидаться с ней. Но, вернувшись в последний раз, я узнал, что она умерла.
— А как вы узнали имена мужчин, виновных в ее смерти?
— Я разыскал фермера, который нашел ее труп. Он помог мне обследовать местность. Я обнаружил пещеру, в которую они ее затащили. — Замолчав, Артемис подошел к маленькому столику, открыл выдвижной ящик и достал оттуда какой-то предмет. — Вот это я нашел на полу пещеры. Я понял, что Кэтрин сжимала его в руке, пока боролась с тремя негодяями. След вывел меня на мастерскую на Бонд-стрит.
Мэделин подошла к нему, взяла цепочку для карманных часов и стала разглядывать висевший на ней брелок в форме лошади.
— И хозяин мастерской, который изготовил этот брелок, сказал вам, кому он его продал?
— Он сказал мне, что ему было поручено сделать одинаковые брелки для троих господ из высшего общества: Глентхорпа, Освинна и Флада. Я навел еще кое-какие справки и выяснил, что все трое — близкие друзья, учредившие маленький клуб для любителей, по их собственному выражению, «изысканных удовольствий».
Мэделин подняла глаза От брелка.
— И вы поклялись отомстить?
— Сначала я хотел их убить.
Она судорожно сглотнула.
— Всех троих?
— Да. Но потом я пришел к выводу, что это будет слишком просто, и решил лишить их богатства и репутации. Я хотел вкусить «изысканного удовольствия» от их погружения в нищету. Я хотел, чтобы они узнали, что такое быть отверженными в глазах общества и не иметь никакой защиты в силу низкого положения и бедности. Я хотел, чтобы они пережили то, отчего страдала Кэтрин.
— А потом, когда вы добьетесь своей цели? Что вы собирались делать потом, Артемис?
Он промолчал, но Мэделин и не нуждалась в ответе, ибо знала его сама.
Охваченная ужасом, она очень осторожно положила на стол возле свечи цепочку с брелком.
— Так вот почему вы хранили в тайне свою причастность к «Павильонам мечты». Вовсе не потому, что боялись осуждения света, презирающего торгашей. Вы не озабочены поисками жены.
— Нет.
— Вы скрывали свой род занятий, потому что для осуществления вашей мести вам нужен был доступ в тот мир, в котором вращались Освинн и остальные.
— До настоящего времени этот план успешно работал. Мои доходы от парка позволяли мне встречаться с Освинном и остальными на их собственной территории. Мне понадобилось несколько месяцев, чтобы расставить им хитроумную ловушку. — Артемис поднял пустую чайную чашку и медленно повертел ее в руках. — Я был так близок к цели! Так близок! А теперь он лишил меня одной из намеченных жертв.
Она шагнула вперед и протянула к нему руку.
— Артемис…
— Черт бы побрал этого мерзавца! Как он смеет лезть в мои дела? — Внезапно Артемис метнул чашку в стену. — Я пять лет готовил свою месть. Целых пять лет, черт возьми!
Тонкий фарфор разлетелся на множество осколков. Мэделин испуганно застыла на месте. Ее поразила не разбитая чашка, а сам Артемис. Она еще никогда не видела его во власти столь сильных эмоций.
За то время, что она его знала, он был невероятно сдержан. Казалось, ничто не могло поколебать его самообладания. Даже занимаясь с ней любовью, он полностью владел собой.
Артемис смотрел на разлетевшиеся осколки с таким видом, точно вглядывался в преисподнюю.
— Целых пять лет…
Мэделин больше не могла выносить его боль, которая была почти точной копией ее собственных душевных терзаний. Она подбежала к Артемису, обхватила его руками и припала лицом к его плечу.
— Вы вините себя в ее смерти, — прошептала она.
— Я оставил ее одну. — Он неподвижно стоял в ее объятиях, холодный, как камень. — У Кэтрин не было никого, кто мог бы защитить ее в мое отсутствие. Она говорила мне, что сама о себе позаботится, но вышло так…
— Я вас понимаю. — Она крепко обняла его, пытаясь передать ему часть своего тепла. — Мне известно, что такое жить, сознавая, что твои решения стали причиной гибели близкого тебе человека. О Господи, как же я вас понимаю!
— Мэделин… — Он резко обернулся, конвульсивно сжав в ладонях ее голову.
— Порой мне казалось, что я сойду с ума. — Она уткнулась лицом в его черный шелковый халат. — Если бы не Бернис, я бы уже давно попала в психушку.
— Ну и парочка же мы с вами! — пробормотал он ей в волосы. — Я живу ради мести, а вы вините себя в смерти отца.
— А теперь я привнесла в вашу жизнь некую пагубную силу, которая грозит разрушить то, что для вас важнее всего, — ваш план мести. — Она еле сдерживала слезы. — Простите меня, Артемис, ради Бога, простите!
— Не говорите так. — Он бережно обхватил ладонями лицо Мэделин и поднял ее голову, заставив посмотреть ему в глаза. — Клянусь, я никогда не упрекну вас в том, что случилось сегодня ночью.
— Но это моя вина. Если бы я не обратилась к вам за помощью, не было бы этого трупа.
— Я принимал решение сам.
— Не правда! Все началось в ту ночь, когда я буквально похитила вас, чтобы вы помогли мне найти Нелли.
— Ну хватит! — Его пьяняще пылкий поцелуй заставил ее замолчать.
Мэделин чувствовала в нем желание и трепетала всем своим существом. Инстинктивно ей хотелось утешить Артемиса, но его страсть была такой внезапной и всепоглощающей, что ее накрыло бурлящей волной и понесло куда-то в безбрежные дали.
Он увлек ее к кровати и уложил на одеяло, не прерывая поцелуя. Наконец его губы спустились ниже, к ее шее. Она льнула к нему всем телом. Халат ее распахнулся от столь яростного натиска, и он обхватил ладонями мягкие груди.
Его неистовость передалась Мэделин. Она просунула руки под его халат и нащупала гладкие, сильные контуры его тела. Артемис пробормотал что-то нечленораздельное. Она гладила его мускулистую спину, выгибаясь навстречу его теплу. Его рука скользнула под ее ночную рубашку, поднялась по бедру и сомкнулась на женственной плоти.
Мэделин охнула и развела ноги, давая доступ его пальцам. Он не замедлил воспользоваться приглашением. Она чувствовала, как ее лоно наливается теплой влагой, и, охваченная невыносимым желанием, жадно ласкала его всюду, куда могла дотянуться. Он вложил свое толстое твердое копье ей в руку, и она принялась нежно его поглаживать, на ощупь знакомясь с мужской плотью.
