большую итальянскую кожаную сумку, на которой, дабы избежать недоразумения, весело сияли его высокие яркие инициалы.
А Фицпатрик, бережно поставив телефон на место, удрученно вздохнул. В конце-то концов он всего лишь посредник в этом деле, и не стоит расстраиваться по пустякам. Дело ведет Райнер, пусть он и хлопочет об успехе предприятия. И вся ответственность за провал тоже будет лежать на нем.
Эми открыла глаза и почувствовала, что впервые за все эти восемь месяцев по- настоящему выспалась. Правда, голова гудела и ломило затылок, но что поделаешь — такова цена ее крепкого сна этой ночью. Тем не менее лучше уж бессонница, чем такая головная боль. Она приподнялась на локте, чтобы выглянуть в окно, и в тот же миг в животе заурчало и забулькало. А на улице занималось чудесное солнечное утро, и море весело играло в его ясных ласковых лучах. Эми облегченно вздохнула и попыталась воспроизвести события вчерашнего вечера. Кажется, они с Розой болтали о матери и Ваймане, о какой-то девице, что он привез с собой на остров, и об отце. Но теперь все это виделось как-то смутно и путано, словно сквозь густую дымку морского тумана. А потом вроде бы появился Джед и отвез ее домой. Они о чем-то говорили с ним по дороге, но что именно она произнесла, а что привиделось ей в пьяной дремоте, вспомнить сегодня совершенно невозможно. И она досадливо поморщилась, окончательно запутавшись в своих воспоминаниях.
— Пьет ли солнышко кофе по утрам? — раздался рядом с ней тихий приветливый голос.
Оглянувшись, она увидела Джеда, стоящего в дверях комнаты с двумя чашками дымящегося кофе. Какие большие у него руки! Роза, кажется, вчера отпустила какую-то шутку по этому поводу. И Эми вдруг вся зарделась, явственно вспомнив, как именно пошутила Роза.
— Сначала в ванную, — ответила она и присела на кровати. Простыня соскользнула вниз, и Эми обнаружила, что спала совершенно голой. Она смутилась: не нужно было особого ума, чтобы понять, кто ее раздел. И, снова натянув на себя простыню, она обратилась к Джеду:
— Принеси мне, пожалуйста, халат.
— Интересно, долго ты еще будешь меня стесняться, Эми? — укоризненно произнес он и, поставив чашечки с кофе на стол, подошел к стенному шкафу. Порывшись там, он протянул ей халат и добавил:
— На дворе уже день, а ты все спишь!
— Ну и пусть, — ответила она и, накинув халат, попыталась встать на ноги, но они, казалось, не хотели ее держать. — Что это со мной?
— А это тот коварный сок гуавы, что так понравился тебе прошлым вечером.
— И вовсе это не сок гуавы, а то, что в него добавляет коварная Роза, :
— пошутила Эми, отправляясь в ванную. — Только благодаря ей я и выспалась сегодня так хорошо. Правда, с утра этот сок доставляет явно меньше удовольствия, чем вечером.
— Любой алкоголик тебе подтвердит, что овчинка выделки не стоит, — заметил Джед, наблюдая, как она, покачиваясь, проходит мимо.
— Похоже, ты большой специалист в этом деле, — откликнулась она, прежде чем закрыть за собой дверь.
— Да, несколько смелых экспериментов на своей особе позволили мне приобрести некоторый опыт в этой области, — сухо пошутил он.
И эта сухость напомнила, ей то, что произошло вчера. Сквозь щелочку в двери она наблюдала за поведением Джеда.
— А пуля в твоей ноге — тоже последствие твоих научных экспериментов?
— По-моему, изрядное количество спиртного, что ты выпила прошлым вечером, ничуть не отразилось на твоей памяти.
— Да, я помню о том, что ты работаешь агентом правительства, — подтвердила Эми, внимательно всматриваясь ему в лицо.
— И ты решила, что это лучше, чем быть наемником, — отозвался он, лукаво сощурившись.
Дверь закрылась. Теперь она вспомнила то, что сказала ему о Лепейдже. Через несколько минут, выйдя из ванной, она уже сидела-с чашечкой ароматного кофе и с наслаждением пила этот бодрящий напиток.
— Спасибо, Джед.
— Всегда рад услужить, — отозвался он. — Оденешься, спускайся вниз. Я приготовлю завтрак.
— В таком состоянии я вряд ли захочу есть.
— Ну, это мы еще посмотрим, — бросил он и, не оглядываясь, вышел из комнаты.
Опять он хочет взять над ней верх! Но сопротивляться сейчас совсем не хотелось, и она со вздохом вернулась в ванную, чтобы принять душ.
А спустя полчаса, уже сидя за столом, она вдыхала изумительный запах яичницы с гренками, приготовленной на сале. Правда, не преминула возмутиться:
— Это же сплошной холестерин!
— Нет, протеин, — возразил Джед. — Твои родители оставили нам набитый до отказа холодильник, а кладовая твоей матери и совсем уж, кажется, бездонна.
Спорить не хотелось, и Эми, взяв вилку, осторожно попробовала яичницу.
— Ну вот и хорошо, — ободрил ее Джед и, как бы между прочим, спросил:
— Кем же на самом деле был этот Лепейдж? И что же тебя так мучает по ночам?
— Мы вчера уже говорили об этом. — — — Но я хочу выяснить все до конца. Рано или поздно тебе все равно придется рассказать об этом.
— Это зачем же? — спросила она.
— Так надо.
— Только потому, что ты иногда спишь со мной? И полагаешь, сей факт оправдывает твое любопытство?
— — Издевайся, издевайся! Все равно расскажешь, И лучше сделать это прямо сейчас.
Она насупилась. Конечно, это непременно должно было случиться, она и предвидела, и боялась подобного разговора, может, потому и набралась вчера вече, ром. И в джипе ночью была так болтлива именно оттого, что чувствовала необходимость выговориться и избавиться от этого гнетущего груза раз и навсегда. Надо решаться. К тому же очень интересно, как все это воспримет Джед. И Эми, подняв глаза на Джеда, с расстановкой произнесла:
— Это длинная история.
— Ничего, у нас целый день в запасе.
— Джед, — сказала она, вздрогнув, — ты видел когда-нибудь смерть человека?
— Ты что, видела, как погиб Лепейдж? — испытующе посмотрел на нее он.
— Хуже, — удрученно кивнула она. — Я виновата в его смерти. Поскольку, поступи я иначе…
— И потому ты мучаешься все эти, восемь месяцев? — ласково проговорил Джед.
— Да, по ночам меня преследует этот кошмар.
— Расскажи мне обо всем подробно. Нет, сначала доешь, а потом продолжим.
— Что ж, пожалуй.
Повозив вилкой по тарелке, Эми закончила завтракать и вышла вслед за Джедом на веранду. Чтобы снять неловкость первых минут, он налил себе и Эми еще кофе и, усадив ее в шезлонг, сел напротив. Эми не знала, с чего и начать, но наконец, решительно тряхнув головой, заговорила:
— Я рассказывала тебе, как познакомилась с Лепейджем за три недели до приезда на остров, но я не знала тогда, что все это было подстроено. Оказывается, он знал обо мне еще задолго до нашего знакомства. Боже, как я была глупа!
— Не отвлекайся, рассказывай по порядку, а то запутаешься.
— Мы гостили здесь, у родителей, общались как друзья, много времени проводили вместе. Но он то и дело задавал мне вопросы о подводной пещере. Я отвечала, что отец запретил кому бы то ни было нырять туда, но он настаивал, просил показать вход, ссылаясь на то, что всю жизнь увлекается подводными пещерами. И я согласилась. Он клялся мне, что не будет даже пробовать нырять туда.
— Но нарушил клятву в первую же ночь после того, как узнал, — где вход.
— Да, — кивнула Эми и нахмурилась, вспоминая случившееся. — В ту ночь меня что-то разбудило. Может, звук хлопнувшей двери, а может, просто нехорошее предчувствие, которое мучило меня весь вечер.
