заснуть.
— Но я ничего не могу с собой поделать. Если уж я думаю, то думаю.
— Все это ерунда. Конечно, никакого стука я не слышу. Но меня не покидает ощущение, будто мысли твои связаны с грядущими проблемами.
Он сощурился.
— Что ты там говорила насчет того, будто я стучусь в твое сознание?
Она пожала плечами.
— Я не могу этого объяснить. Это ощущение возникло у меня недавно А тебя оно никогда не посещает?
— Нет. — Гарри схватился за уголок одеяла, намереваясь откинуть его в сторону. — Послушай, если я мешаю тебе спать, я могу пойти в гостиную.
— Нет, никуда ты не пойдешь. — Молли обхватила его за плечи и уложила обратно на подушку. — Оставайся здесь.
Он не стал сопротивляться.
Молли взбила свою подушку и приставила ее к спинке кровати.
— Ну а теперь выкладывай, что у тебя за проблема.
Он лишь на мгновение задумался и с готовностью выпалил.
— Мне не дает покоя записная книжка Кендалла.
— Ты опять об этом? Но мы ведь, кажется, решили что со смертью Кендалла все проблемы исчезли?
— Что-то не то в этой книжке. — Гарри тоже присел, прислонившись к спинке кровати. — И я никак не могу ухватить нечто важное.
— Ты сказал, что, по-твоему, в эскизах пистолета и пугала не чувствуется ярости.
— Да, но не это меня сейчас беспокоит.
Молли вгляделась в его лицо, скрытое полумраком.
— Но что именно тебя волнует?
— То, как преследовал тебя незнакомец в твоем доме. Это не стиль Кендалла.
Молли содрогнулась от воспоминаний.
— Мне его действия показались продуманными и рациональными.
— Вот именно, — тихо произнес Гарри. — Он действовал чересчур прямолинейно. Напролом, я бы сказал. И как-то обезличенно, что ли. В общем, неизобретательно.
— Ну это зависит оттого, что понимать под изобретательностью. — Молли встрепенулась от внезапной догадки. — О, кажется, я понимаю, куда ты клонишь.
Гарри рассеянно барабанил по одеялу своими длинными изящными пальцами.
— Если бы Кендалл решился на убийство, он бы наверняка воспользовался каким-нибудь орудием собственной конструкции.
— Гарри, может, ты зашел слишком далеко в своих фантазиях?
— Когда он тебя терроризировал, в ход шли именно его изобретения, — продолжал Гарри, пропустив мимо ушей ее реплику. — Логично было бы предположить, что и в попытке убийства он должен следовать привычной схеме.
— Гарри.
— То есть используя механизм, сконструированный им самим. Как изобретатель, он был бы удовлетворен тем, что его детище сработало удачно. Заметь, что в эту же схему вписываются и его попытки столкнуть нас с шоссе, когда он преследовал нас на своем автомобиле.
Молли тронула его за руку.
— Постой-ка. Голубой форд принадлежал Кендаллу. Ты говорил, твой сыщик, мистер Райс, проверив, подтвердил, что автомобиль был зарегистрирован на его имя.
— Да, верно.
— Значит, логично предположить, что в тот день, когда нас пытались столкнуть с шоссе, именно Кендалл был за рулем.
— Его автомобилем вполне мог воспользоваться кто-то другой.
— Но ни у кого другого не было причин убивать нас.
— Это если судить по тем фактам, которыми мы располагаем на сегодня. — Гарри устремил взгляд в темноту за окнами. — Я сейчас как раз думал о том, не стоит ли за этим делом кто-то еще.
Молли подтянула одеяло к самому подбородку.
— Ну хорошо положим существует некто неизвестный. Каковы его или ее мотивы? Мы ведь решили, что Кендалл загорелся желанием отомстить после того, как я отклонила его проект.
— Да это было логичное предположение. — Гарри откинул одеяло и выбрался из постели. — Но что, если мы имеем дело с другим человеком, который к тому же руководствуется иными мотивами?
Молли следила за тем как Гарри меряет шагами комнату. Она чувствовала, как напряженно работает его мысль. Гарри был раздет, в одних трусах, которые обтягивали его сильные мускулистые ягодицы. Беспокойное мелькание его тени в лунном свете придавало зрелищу некий феерический оттенок.
— Кто же он этот незнакомец? — тихо произнесла она. — И какие у него могут быть мотивы? Я отклонила около сотни проектов. Выходит моими потенциальны ми врагами могут оказаться столько же неудачливых претендентов. Но все-таки мне кажется что решиться на убийство мог только один из них.
— Кто знает? — Гарри пересек полосу лунного света и прошел в дальний угол комнаты.
— Возможен и такой вариант, — продолжала рассуждать Молли, — что на каком-то этапе Кендалл и некто неизвестный объединили свои усилия в работе над зловещим проектом.
— Или же кто-то, узнавший о тайном желании Кендалла отомстить, воспользовался этим для прикрытия собственных замыслов.
— О Боже! — Молли подтянула к груди колени и обхватила их руками. — Так ты хочешь сказать, что некий злоумышленник, гораздо более опасный, нежели Кендалл, узнал о том, что тот имеет на меня зуб? И подбил его на убийство?
— В этом есть определенная логика. — Гарри дошел до книжного шкафа развернулся и отправился в обратный путь Его предельная сосредоточенность слов но наэлектризовывала воздух в спальне.
— Не знаю, — с сомнением в голосе произнесла Молли. — Эта версия кажется мне очень уж натянутой. Скорее всего прав Фергюс Райс: с гибелью Кендалла все кончено.
Гарри остановился возле окна.
— Нет у меня в этом уверенности, Молли.
Она слегка улыбнулась.
— Ну тогда тебе нужно что-то предпринять. Иначе нам с тобой грозит хроническая бессонница.
Он мрачно посмотрел на нее.
— Похоже на то.
— Есть какие-нибудь идеи?
— Пожалуй, было бы неплохо изучить и другие рабочие записи Кендалла. — задумчиво произнес Гарри. — Тогда, может, станет ясно, действительно ли Кендалл в качестве орудии мести использовал лишь собственные изобретения.
— Мне вдруг пришло в голову, что если в деле замешан кто-то, еще гибель Кендалла может быть не случайной.
— Проклятие. — В лунном свете лицо Гарри казалось высеченным из камня. — Ты права. Я так увлекся идеей о том что мы имеем дело с двумя противниками, что даже не просчитал все возможные варианты. Если у Кендалла был сообщник или его просто использовали в качестве прикрытия, этот второй вполне мог от него избавиться, как от обузы.
— Если так дело принимает сложный, если не сказать опасный, поворот.
Гарри резко обернулся.
— Мне необходимо взглянуть на этот голубой форд. Райс может выяснить, куда его оттащили после аварии.
— Гарри, уже час ночи. Фергюс Райс, должно быть, видит третий сон. Сейчас он все равно ничего не
