причиной их сегодняшней полночной встречи.
- Рок и судьба - для поэтов-романтиков и сочинителей сентиментальных новелл. - Бакстёр поправил на носу очки в золотой оправе. - А я исследователь. Меня нисколько не интересует вся эта метафизическая чепуха. Но с одним я согласен: человек может продать свою душу дьяволу. Скажи, зачем ты это сделал, Морган?
- Ты имеешь в виду договор, который я заключил с Наполеоном? Чувственный рот Моргана скривился в холодной усмешке.
Он сделал несколько шагов от двери и остановился посреди полутемной комнаты. Полы черного плаща, достигавшие голенищ до блеска начищенных сапог, колыхались, напоминая крылья огромной птицы.
- Да, - подтвердил Бакстер. - Я говорю о твоей сделке.
- Ну, в моем решении нет никакой мистики. Я должен был это сделать, чтобы выполнить свое предназначение.
- И ты способен предать родину ради этого сумасбродства - идеи великого предназначения, якобы уготованного тебе свыше?
- Я ничем не обязан Англии, кстати, ты тоже. В этой стране действуют законы и неписаные правила, которые не дают таким выдающимся людям, как мы с тобой, занять подобающее место в обществе. - Глаза Моргана холодно поблескивали в свете свечи. В голосе его слышалась глухая ярость. - Еще не поздно, Бакстер. Присоединяйся ко мне.
Бакстер небрежно тряхнул записной книжкой, которую все еще сжимал в руке.
- Ты хочешь, чтобы я помог тебе разработать всю эту химическую стряпню, которую Наполеон намерен использовать как оружие в борьбе с твоими согражданами? Да ты просто спятил!
- Я-то еще не сошел с ума, а вот ты и правда глупец. - Морган вытащил пистолет из складок своего плаща. - К тому же слепой, несмотря на очки. За Наполеоном - будущее!
Бакстер покачал головой:
- Он стремится к власти над всем миром. И это его погубит.
- Он человек, который понимает: судьба благоволит к тем, кто обладает умом и волей и кто никогда не упустит шанса. Более того, он верит в прогресс и единственный из европейских правителей осознал ценность и мощь науки.
- Мне известно, что он предоставляет огромные суммы денег тем, кто проводит эксперименты в области химии, физики и других естественных наук. Бакстер не сводил глаз с пистолета Моргана. - Но то, что ты создашь здесь, в этой лаборатории, будет использовано в военных целях. Если тебе удастся синтезировать это вещество в больших количествах, англичане будут умирать мучительной смертью, задыхаясь ядовитыми парами. Неужели это нисколько тебя не заботит?
Морган рассмеялся. Смех его гулко отдавался под каменными сводами комнаты, словно кто-то ударил в огромный колокол.
- Нисколько.
- Значит, ты продал дьяволу свою честь и совесть, как и свою страну?
- Сент-Ивс, ты меня удивляешь. Когда ты наконец поймешь, что понятие чести существует лишь для тех, кто родился в законном браке?
- Я с тобой не согласен. - Сунув записную книжку под мышку, Бакстер снял очки и принялся не спеша протирать платком стекла. - Честь и совесть качества, которые человек приобретает сам. - Он слегка усмехнулся. - Это немного напоминает твою концепцию судьбы и великого предназначения.
Взгляд Моргана стал жестким, в нем смешались презрение и холодная ярость.
- Честь существует для того, кто унаследовал власть и богатство, едва появившись на свет, просто потому, что у его матери хватило ума сначала получить брачное свидетельство, а уж потом раздвинуть ноги. Честь существует для джентльменов, подобных нашим высокородным отцам, которые завещали титул и наследство своим законным сыновьям, а незаконным не оставили ни гроша. Но для таких, как мы с тобой, понятия чести не существует.
- Знаешь, в чем твой главный недостаток? - Бакстер осторожно водрузил очки на нос. - Ты придаешь слишком большое значение всякой ерунде. Излишняя эмоциональность не к лицу химику.
- Черт тебя подери, Сент-Ивс. - Пальцы Моргана стиснули рукоятку пистолета. - С меня хватит - довольно я наслушался твоих нудных нравоучений. Если хочешь знать, твой самый главный недостаток в том, что тебе не хватает силы духа и дерзкой отваги, чтобы изменить свою судьбу.
Бакстер пожал плечами:
- Ну, если рок и судьба действительно существуют, тогда мое предназначение - быть самым скучнейшим занудой вплоть до того дня, когда я испущу дух.
- Боюсь, этот день уже настал. Не поверишь, но мне жаль убивать тебя. Ты единственный, кто мог бы по достоинству оценить мое открытие. Досадно, что тебя не будет в живых, когда я достигну всего, к чему стремился всю жизнь, и выполню свое великое предназначение.
- Предназначение - подумать только! Что за вздор! Должен заметить, что пристрастие к метафизике и всякой оккультной ерунде характеризует человека науки не с лучшей стороны. Когда-то ты занимался этим ради забавы. Что же заставило тебя поверить в эту чепуху?
- Глупец! - Морган прицелился и взвел курок.
Медлить больше нельзя. В отчаянии Бакстер ухватил со стола тяжелый подсвечник с горящей свечой и с размаху швырнул его на ближайший лабораторный стол, заваленный колбами и препаратами.
Железный подсвечник угодил в стеклянную колбу и разбил ее вдребезги. Бледно-зеленая жидкость выплеснулась на стол и потекла к все еще горящей свече.
От пламени жидкость вспыхнула мгновенно.
- Нет! - вскрикнул Морган. - О, будь ты проклят, Сент-Ивс!
Он спустил курок, но внимание его было приковано к разгоравшемуся пламени, а не к живой мишени. Пуля попала в окно позади Бакстера. Стекло зазвенело и посыпалось на пол.
Бакстер бросился к двери, сжимая в руке записную книжку.
- Как ты посмел помешать моему плану? - Морган схватил с полки зеленую стеклянную бутыль и бросился ему наперерез. - Идиот! Тебе не удастся меня остановить.
- Огонь распространяется быстро, Морган. Ради всего святого, беги, пока не поздно!
Но Морган не внял его словам. Черты его исказила гримаса ярости, и он выплеснул содержимое зеленой бутыли на Бакстера.
Сент-Ивс еле успел прикрыть глаза рукой и отвернуться.
Кислота попала ему на спину и плечо. Секунду он не чувствовал ничего, кроме странного ощущения холода, будто его окунули в ледяную воду. Но в следующее мгновение кислота проела тонкую ткань льняной сорочки и обожгла кожу.
Боль пронзила его - мучительная, жгучая, - и он чуть не потерял сознание. Усилием воли заставил себя думать только о том, как бы спастись.
Пожар охватил лабораторию. Густой едкий дым пополз по комнате, а вокруг лопались от жары колбы, выплескивая химикаты в огонь.
Морган подскочил к ящику стола и выхватил оттуда второй пистолет. Он обернулся к Бакстеру, прищурился, целясь в него сквозь дымовую завесу.
Бакстер чувствовал, как кожу его словно раздирает на куски жгучая боль. Дым разъедал глаза, но ему удалось разглядеть, что выход прегражден бушующим пламенем. Он понял: с этой стороны путь к спасению отрезан.
Он изловчился и пнул носком сапога тяжелый воздушный насос, и тот свалился Моргану прямо на ногу.
- Будь ты проклят! - Джадд пошатнулся и упал на колени, выронив пистолет.
Не теряя ни секунды, Бакстер бросился к окну. Рубашка развевалась на нем лохмотьями. Он оперся о широкий каменный подоконник и взглянул вниз.
Там, внизу, ревело и пенилось море. В неясном серебристом свете луны он видел, как волны с шумом разбивались о каменные глыбы у основания старого замка.
Прогремел выстрел.
Бакстер раскрыл окно и прыгнул в темные воды залива. В тот миг, когда волны сомкнулись над ним, до
