Джулиан появился к ужину, чтобы объявить о своем решении.
Когда он с непримиримо тяжелым взглядом сел за стол, Софи поняла, что он обдумывал свою месть за бутылкой кларета.
Непроницаемое молчание воцарилось в столовой. Софи казалось, что все фигуры на медальонах на потолке укоряюще смотрели на нее.
Изо всех сил она пыталась проглотить кусочек рыбы... Когда Джулиан кивком головы отправил дворецкого и слугу из комнаты, Софи затаила дыхание.
- Утром я уезжаю в Лондон, - наконец нарушил молчание Джулиан.
Софи подняла на него глаза. В них зажглась надежда.
- Мы едем в Лондон, милорд?
- Нет, Софи. Ты не едешь в Лондон. Еду я. Ты же, моя дорогая разумная женушка, останешься здесь, в Эслингтон-Парке. Я собираюсь подарить тебе исполнение твоего самого сильного желания. Ты можешь проводить остаток трех прекрасных месяцев в абсолютном покое. Я даю торжественное слово, что не буду тебе докучать.
До нее дошло, что он собирается оставить ее здесь, в Норфолке.
Софи замерла, пораженная.
- Я останусь одна, милорд?
Он улыбнулся с издевательской любезностью:
- Совершенно одна, даже без мужа, убитого чувством собственной вины, готового танцевать под твою дудку. Однако в твоем распоряжении хорошо обученный штат слуг, и, может быть, ты сможешь развлечь себя, занимаясь лечением их больных глоток и внутренностей.
- Джулиан, пожалуйста. Лучше ударь меня, и мы с этим покончим.
- Не искушай меня, - сухо посоветовал он.
- Но я не хочу оставаться здесь одна. Мы же договорились перед свадьбой, что ты не оставишь меня в деревне, когда поедешь в Лондон.
- Ты еще осмеливаешься упоминать о чем-то подобном? После всего, что случилось?
- Мне очень жаль, если вам это не нравится, милорд, но вы же давали мне слово перед свадьбой. Вы были так близки к тому, чтобы нарушить собственное слово! А теперь собираетесь нарушить и другое. Это... это нечестно с вашей стороны, милорд.
- Не вздумай читать мне лекцию о чести и честности, Софи. Ты всего лишь женщина и мало понимаешь в этом! - рявкнул он.
Софи прямо взглянула в его глаза:
- Но я быстро учусь.
Джулиан тихо выругался и отшвырнул салфетку.
- Не смотри на меня как на человека, у которого нет чести. Уверяю тебя, я не нарушаю клятву. Конечно, когда-нибудь я возьму тебя в Лондон, но не раньше, чем ты согласишься выполнить обязанности жены. В конце наших драгоценных трех месяцев я вернусь, и мы обо всем поговорим. Думаю, к тому моменту ты поймешь, что сможешь перенести мои прикосновения. Так или иначе, мадам, я получу от нашего брака то, что хочу.
- Ну да, наследника.
Он усмехнулся:
- Ты уже доставила мне много осложнений, Софи. И если тебя это удовлетворяет, пожалуйста. Я не собираюсь позволять тебе и дальше превращать мою жизнь в кошмар.
***
На следующее утро Софи стояла потерянная среди мраморных скульптур в холле, стараясь не подавать виду, что расстроена, и наблюдала за приготовлениями Джулиана к отъезду. Слуга присматривал за погрузкой багажа, а его сиятельство подошел к жене и холодно и официально с ней попрощался:
- Я желаю вам наслаждаться своим браком в эти два с половиной месяца, мадам.
Он отвернулся, потом остановился и отвратительно выругался, снова заметив болтающуюся ленточку, выбившуюся из прически Софи. Задержался, быстро и нетерпеливо перевязал ее, после чего удалился. Его каблуки застучали по мрамору.
Софи выдержала неделю унизительного наказания, прежде чем наконец пришла в себя, посчитав, что уже достаточно настрадалась за свое преступление. Конечно, она допустила серьезную тактическую ошибку в отношениях с мужем, а посему немедленно отправляется в Лондон. И мир снова наполнился для нее радужными красками.
Если ей вменялось в обязанность научиться управляться с мужем, то почему бы и Джулиану не научиться кое-чему в обращении с женой? Софи решила, что их брак следует начать с новой страницы.
Глава 5
Джулиан вошел в клуб и обвел взглядом торжественную сцену, представшую перед его взором.
- Здесь так уныло, будто на похоронах... - заметил он одному из своих друзей, Майлзу Таргуду. - Или на поле битвы, - добавил он, помолчав.
- А чего ты ожидал? - спросил Майлз. Его красивое молодое лицо исказила угрюмая гримаса, как и лица других мужчин в комнате. Но в живых голубых глазах светился веселый: огонек.
- Такая обстановка сегодня вечером во всех клубах Сент-Джеймса: мрачно и скучно.
- Насколько я понимаю, первая часть мемуаров Физерстоун вышла сегодня.
- Да, как и обещал издатель. Разошлась за час.
- По мрачным лицам я делаю вывод, что великолепная Физерстоун выполнила свою угрозу и назвала имена.
- Да, среди них Гластонбери и Плимтон, - кивнул Майлз в сторону мужчин средних лет в углу комнаты. На маленьком столике между ними стояла бутылка портвейна. Лорды, казалось, пребывали в глубоком отчаянии. - И говорят, в продолжении будет названо еще больше имен.
Губы Джулиана вытянулись ниточкой, когда он сел и взял свежий номер 'Газетт'.
- Да, женщина сумела доставить больше волнений, чем новости с полей сражений. - Он пробежал глазами заголовки, выискивая привычный отчет с театра военных действий и список погибших в ходе кампании на полуострове кампании, которая, казалось, никогда не закончится.
Майлз улыбнулся:
- Да, тебе легко быть таким веселым. Твоя новая жена осталась в деревне, и ей не попадутся на глаза эти газеты. А Гластонбери и Плимтон не могут похвастаться везением. Говорят, леди Гластонбери велела дворецкому запереть двери и не пускать его домой. А жена Плимтона устроила такую сцену, что весь дом ходил ходуном.
- Понятно, теперь оба спасаются в клубе.
- А куда им еще идти? Последнее прибежище.
- Вот уж пара дураков. - Джулиан нахмурился, читая сообщения с фронтов.
- Дураков? - Майлз откинулся на спинку кресла и посмотрел на друга весело, но с уважением. - Полагаю, ты сможешь им дать дельный совет, как уладить дело с рассерженной супругой. Не каждому удается держать жену в деревне, Джулиан.
Но Джулиан не позволил втянуть себя в этот разговор. Майлз и другие друзья умирали от любопытства, желая узнать побольше о его новой жене и познакомиться с ней.
- Гластонбери и Плимтон должны были позаботиться, чтобы мемуары не попали в руки их женам.
- А как они могли помешать? Скорее всего та и другая с утра послали слуг постоять в очереди у конторы издателя.
- Ну, если Гластонбери и Плимтон не способны управлять женами, то они оба получили то, что заслуживают, - бессердечно заявил Джулиан. - Муж должен установить твердые правила в доме.
Майлз подался вперед и, понизив голос, сказал:
- Говорят, оба могли спастись, но упустили свой шанс. Великолепная Физерстоун решила использовать их как пример, чтобы следующие жертвы были сговорчивее.
- О чем ты?
- А ты разве не слышал о письмах Шарлотты, которые она рассылает бывшим любовникам? - протянул кто-то тихо.
Брови Джулиана взлетели вверх, когда подошедший с томной расслабленностью опустился в кресло
