Итак, может, перейдем к делу?
Пышные усы взволнованно дрогнули.
— Предполагаю, что если вы здесь по делу, то и готовы платить за мои советы?
— Конечно. Если они окажутся полезными, — пояснила Лавиния.
Тредлоу принялся раскачиваться на каблуках.
— Разумеется, разумеется. Итак, что вам угодно узнать?
— У нас есть причины верить, что несколько дней назад был украден древний браслет римской работы. Очевидно, эту вещь нашли здесь, в Англии, а не привезли из Италии. Золотой, украшенный узором из мельчайших дырочек, с необычным голубым камнем — камеей с головой Медузы. Чуть ниже шеи в камень врезана крохотная палочка. Вы ничего не слышали о воровстве?
Взъерошенные усы Тредлоу снова подпрыгнули: очевидно, их хозяин сгорал от любопытства.
— Вы имеете в виду Голубую Медузу? — почти выкрикнул он.
— Да, вы тоже о ней знаете?
— Слыхал, — уклончиво пробормотал Тредлоу, в глазах которого появился жадный блеск. — Но понятия не имел, что браслет украден. Вы в этом уверены?
— Почти.
— Голубая Медуза… — медленно, словно про себя повторил Тредлоу. — Украдена. Интересно. Весть об этом непременно распространится, и скоро.
Новый тон не понравился Лавинии еще больше того, каким антиквар разговаривал с Эмелин.
— Мистер Тредлоу, нам хотелось бы знать имя владельца браслета.
Антиквар снова прищурился.
— Могу я предположить, что вы проводите расследование не по его поручению, поскольку даже не знаете, как его зовут?
— Действительно, не знаю. Меня и племянницу наняла другая заинтересованная сторона.
— Понятно. Что же, если он действительно украден, можно предположить, что грабитель станет искать эксперта, разбирающегося в антиквариате. Такого, который мог бы справедливо оценить вещь и, возможно, помочь продать, тихо и без лишнего шума.
Внезапная тревога охватила Лавинию. Переглянувшись с Эмелин, она увидела, что и та мгновенно поняла, чем грозит им это новое препятствие.
— Советую, сэр, — обратилась она к антиквару, — ни в коем случае не связываться с вором. Он уже совершил одно убийство и, вне всякого сомнения, не задумается пойти на второе.
— Убийство? — ахнул Тредлоу, поспешно отступая. — Вы не ошибаетесь?
— Он прикончил женщину, для того чтобы заставить молчать.
— Боже, Боже, какой кошмар! — воскликнул Тредлоу и с надеждой добавил:
— Но… вы не считаете, что это мог быть несчастный случай?
— Вряд ли. Он задушил ее галстуком.
— Понятно, — вздохнул Тредлоу. — Что за несчастье! И очень вредит бизнесу.
— Только не моему, — возразила Лавиния. — Так как же звали владельца браслета? Вам, кажется, известно его имя. Может, сообщите?
— Не раньше, чем мы обсудим мое вознаграждение.
Лавиния припомнила тоскливые слова Говарда: «Деньги не препятствие»…
— Сколько же вы хотите за столь незначительные сведения, которые я, несомненно, смогу получить в любом месте и без особого труда?
Тредлоу, похоже, оправился от переживаний и приготовился стоять насмерть. Он обожал торговаться: второе любимое занятие после коллекционирования греческих ваз с эротическими рисунками. Но к счастью, у Лавинии тоже был некоторый опыт в подобного рода вещах, накопленный во время вынужденного пребывания в Риме. Там она многому научилось.
— По-моему, Медузой владеет лорд Бэнкс, — выпалил Тредлоу, когда они ударили по рукам. — Я знаю это только потому, что года полтора назад браслет оказался в лавке Прендергаста. У того хватило ума посоветоваться со мной о цене. Как вам известно, он чрезвычайно невежествен во всем, что касается британско-римских древностей.
— Понятно, — безучастно кивнула Лавиния, хорошо осведомленная о долгом соперничестве между Прендергастом и Тредлоу.
— Позже я увиделся с Прендергастом и спросил, что сталось с браслетом. Он упомянул, что продал его Бэнксу. Я был, мягко говоря, удивлен. Одно время Бэнкс славился коллекцией антиквариата, но распродал лучшие вещи несколько лет назад, после смерти жены. Не знаю, зачем ему понадобилась Голубая Медуза. Но он ее получил.
— Интересно, почему же он никому не сообщил о пропаже? — недоумевала Эмелин.
Тредлоу презрительно фыркнул.
— Его милость уже довольно стар. Одной ногой в могиле. Говорят, у него слабое сердце, а за последние месяцы он вообще впал в детство. Возможно, и не помнит, что ел на завтрак, не говоря уже о браслете. Сомневаюсь, что он вообще знает о краже.
— Да, этим, пожалуй, объясняется полное неведение властей, — задумчиво заметила Лавиния, постукивая по полу носком шеврового полусапожка. — Лучшей жертвы, чем та, которая даже не сознает потери, просто не придумать.
— Но все же кто-то в его доме должен спохватиться, — резонно заметила Эмелин.
Тредлоу пожал плечами.
— Насколько мне известно, из родни у него всего одна племянница… кажется, ее зовут миссис Раштон. Она переехала к Бэнксу несколько месяцев назад, когда узнала, что тот лежит на смертном одре. Наверное, не ожидала, что он так долго протянет.
Холодок возбуждения пополз по спине Лавинии. Тобиас всегда говорил, что чересчур нетерпеливые наследники первыми попадают под подозрение.
— Значит, этой миссис Раштон и должно достаться состояние Бэнкса?
— Так мне сказали.
— А она тоже коллекционер? — допытывалась Лавиния, пытаясь не выказать все возрастающего волнения.
— Если бы дама серьезно интересовалась антиквариатом, — проворчал Тредлоу, — я бы к этому времени уже увидел ее в своей лавке. Но поскольку мы до сих пор не знакомы, могу с уверенностью сказать, что она не собирательница и понятия не имеет о ценности таких вещей, как Голубая Медуза. И не удивлюсь, если она понятия не имеет о краже браслета.
— Однако в преступном мире уже ходят слухи о похищенной драгоценности, — возразила Эмелин.
Но Тредлоу только отмахнулся.
— Возможно, распущенные самим вором, пытающимся привлечь покупателей.
— Вы, случайно, не знаете адреса Бэнкса? — тут же спросила Лавиния.
— Его милость живет в старом, обветшалом особняке на Эджмер-сквер.
— Спасибо, мистер Тредлоу, — поблагодарила Лавиния, завязывая ленты капора и направляясь к двери. — Вы очень мне помогли. Пойдем, Эмелин, нам пора.
Тредлоу поспешил за ними и вежливо придержал дверь, но, видя, что законно заработанные деньги ускользают, отвесил низкий поклон и выжидающе уставился на Лавинию.
— Когда ожидать моего вознаграждения, миссис Лейк?
— Не волнуйтесь. — заверила та, весело помахав затянутой в перчатку ручкой. — Все получите, как только клиент со мной расплатится.
— Но послушайте…
Лавиния, не дав ему договорить, в мгновение ока очутилась на улице. Эмелин, наградив его очередной улыбкой, выпорхнула следом на крыльцо. Дверь за ними захлопнулась.
Оказавшись на улице, Эмелин немедленно приступила к допросу:
— Я заметила, как блеснули твои глаза, когда Тредлоу упомянул миссис Раштон, племянницу Бэнкса. Это выражение мне знакомо! О чем ты думала?
— Мне пришло в голову, что, как племянница старика, миссис Раштон могла быть каким-то боком
