мои.
Это была последняя капля, переполнившая чашу. Клео больше не страшилась, что в ней признают автора «Зеркала».
— Вы так считаете? — спросила она. Макс уловил ядовитую сладость в ее голосе и поспешил вступить в разговор.
— Нам пора, Клео. Семья нас ждет.
Он взял ее под руку.
Но Клео уже закусила удила.
— Подожди. Я хочу дать Адриану совет, как преуспеть в качестве автора.
Макс усмехнулся.
— Боюсь, Форрестеру не нужен твой совет. Верно, Форрестер?
Макс обнял Клео за плечи и повлек к «ягуару».
— Ей просто повезло, — зарычал Адриан.
— Вы так думаете? Пожалуй, это была удача плюс еще кое-что, — прокричала Клео, пока Макс запихивал ее на переднее сиденье. — Пожалуй, я пишу лучше вас. Пожалуй, моя книга лучше вашей. Вам это никогда не приходило в голову?
— Это потому, что ваша книга женская, — завопил в ответ Адриан. — Только поэтому ее и напечатали. Женщины захватили книжный рынок. Это точно.
— Так сделайте себе операцию, чтобы изменить пол, — посоветовала Клео.
— Боже мой, — пробормотал Макс, захлопывая за ней дверь машины, — кто бы подумал, да ты настоящий монстр.
16
— Хватит смеяться, — заметила Клео Максу по пути из города в «Гнездышко малиновки».
Макс все еще не мог сдержать смех. Клео сидела, гордо сложив руки на груди, и смотрела на извилистую дорогу. Ее лицо выражало возмущение.
— Извини, — сказал Макс.
— Зачем извиняться? Я вижу, ты ни в чем не раскаиваешься.
— Ладно, Клео, ты должна признать, все было очень смешно. Ты боялась, что подумают в городе, когда узнают, что ты автор «Зеркала». Однако все прошло гладко, так ведь?
— Ясно, никто из них и не подумал прочитать книгу.
Клео не скрывала своего недовольства.
— На мой взгляд, это верное предположение, — заключил Макс. — Если проведенный нами опрос общественного мнения отражает действительность, мы можем сделать вывод, что большинство людей, с которыми ты встречаешься, никогда не прочитают ни одной твоей книги. А вот беседовать с тобой о книгах они будут. В слове «автор» для них таится нечто магическое.
— Ты хочешь сказать, они будут пересказывать сюжеты собственных творений, предлагать мне написать об истории их семьи, или, хуже того, обвинять, что меня издают вместо них.
— Да.
Клео невольно улыбнулась.
— А ты прав, это действительно смешно.
— Очень, — задумчиво подтвердил Макс. — Особенно выражение на лице Форрестера.
— Я вспоминаю, как он часами бубнил о своей книге, какой фурор она произведет в издательском мире…
Клео смолкла и тоже заулыбалась.
Макс наблюдал за ней уголком глаза.
— Это не значит, что у тебя совсем не будет критиков, — предупредил он. — Но, думаю, ты отразишь нападение, если кто-то скажет тебе, что твоя книга макулатура.
— Как это сделал Нолан. — Улыбка Клео стала грустной. — Да, я справлюсь. Я опасалась, что люди станут вмешиваться в мою личную жизнь, а на деле оказалось, что больше всего они хотят говорить о самих себе. Это совсем не похоже на события после смерти родителей.
— Верно.
— Просто я сейчас многое преувеличивала.
— Что касается твоего воображения, то тебе нет равных, — согласился Макс. Смех исчез из глаз Клео.
— Хорошо бы мой преследователь был только плодом моего воображения.
Макс смотрел на дорогу.
— Я бы тоже этого хотел.
Клео повернулась к нему, пораженная неожиданной мыслью.
— Уж не думаешь ли ты, что меня преследует Адриан Форрестер? Может быть, зависть взяла в нем верх. Может быть, он хочет меня наказать за то, что моя книга напечатана, а его нет.
Макс с мрачной уверенностью отрицательно покачал головой.
— Нет. Все факты за то, что Адриан совсем недавно узнал о выходе книги. А происшествия начались месяц назад. Он бы не смог так долго сдерживать свою ревность.
Клео откинулась на спинку сиденья.
— Я не уверена. Может быть, он знал уже давно, но притворялся, что ему ничего не известно.
Макс на мгновение снял руку с руля и погладил ее колено.
— Мы обязательно найдем того, кто пытается тебя запугать, Клео.
— Я тоже надеюсь.
Некоторое время они ехали молча. До гостиницы оставалось с милю пути. Скоро они будут дома.
Будут дома.
Хотя Макс ни на секунду не забывал о событиях, отравлявших жизнь Клео, сейчас он испытывал чувство приятного ожидания, зарождавшееся где-то в глубине его души.
Впервые за всю свою жизнь он сознавал, что у него есть место, где его ждут. Но самое главное, у него была женщина, которой он был нужен, женщина, которая ждала его целую жизнь.
— О чем ты думаешь, Макс? — осторожно спросила Клео.
— О том, починил Бен душ в двести шестнадцатом или нет.
Клео улыбнулась. Ранняя темнота зимнего вечера опускалась на побережье. Тяжелые тучи над головой обещали ночью дождь. Макс миновал последний поворот и увидел яркие огни «Гнездышка малиновки».
— Клео?
— Что?
Она с профессиональным беспокойством хозяйки гостиницы смотрела на полупустую стоянку.
— Я хочу, чтобы мы завели ребенка.
Она забыла о стоянке.
— Что-что?
— Я хочу ребенка.
Ребенок укрепит их союз. Ребенок будет еще одним звеном, связывающим его с Клео и ее друзьями.
— Почему?
Макс не знал, что ответить.
— Кто скажет, почему люди хотят ребенка?
— Есть множество причин, зачем люди хотят иметь детей. Но не все из них можно считать основательными. Почему ты хочешь ребенка?
— Это что — проверка? — спросил Макс.
— Возможно.
