Джейн Энн Кренц
Золотой шанс
Глава 1
В глубине души Никодемус Лайтфут понимал и уважал небольшие городишки и тот тип людей, который их населяет. Однако не испытывал по ним тоски и не верил в легенду, что именно в маленьких городах вынашиваются общеамериканские ценности и правильный образ мышления. Они даже не очень нравились ему, особенно маленькие фермерские селения, обычно жаркие, с вялотекущей жизнью в летнее время. Каждый ребенок, окончивший к лету местную среднюю школу, наверняка отчаянно мечтал поскорее выбраться из городка, и Ник понимал это желание.
Он боялся, что интуитивное знание таких городов, как Холлоуэй, штат Вашингтон, было у него в крови. Сам Ник прекрасно знал, что всего на одно поколение избежал сельских работ — ухода за скотом или управления комбайном, — и принял это. Именно этим он отличался от других членов клана Лайтфутов и Каслтонов, все еще пытавшихся забыть, как близки их корни к таким городишкам, как этот, на западе штата Вашингтон.
Ник сделал еще глоток пива и поменял позу на более удобную. Он сидел, прислонившись к стволу старой яблони, занимавшей видное место на переднем дворе небольшого белого домика. Трава во дворе быстро желтела. К августу она умрет.
Мужчина сидел в тени дерева уже почти час. Пиво было теплым, улочка, на которой стояли небольшие и аккуратные домики, пустынной, и Нику стало скучно. И это было удивительно, так как в общем-то он умел ждать.
Услышав легкий шум, мужчина повернулся и увидел двух подростков, скользивших по улице на потрепанных роликовых досках. Позади, высунув языки, бежали их верные собаки. Казалось, мальчишки не обращают внимания на июньскую жару. Он смотрел вслед четверке, пока та не скрылась за углом, затем прикончил свое пиво.
Ни один из жителей не вышел и не спросил, что он делает, сидя под яблоней, хотя было заметно, как в окнах нескольких домов напротив колыхнулись занавески.
Чуть раньше парочка подростков с горящими глазами рассматривала его «порше». Один из них набрался смелости и спросил у мужчины, его ли это машина. Ник бросил им ключи, чтобы ребята смогли посидеть на передних сиденьях и немного помечтать. Наконец они неохотно удалились, когда женщина с вьющимися волосами позвала их домой. На этом и закончилось общение Ника с соседями мисс Филадельфии Фокс.
Он уже начал спрашивать себя, собирается ли Фокс вообще вернуться в свое жилище, когда настойчивый гул двигателя небольшого автомобиля заставил его бросить взгляд на улицу.
Красная, как яблочный леденец, машина размером с комара показалась из-за угла и остановилась на единственном свободном месте у тротуара. С безошибочным инстинктом, с которым крошечное надоедливое насекомое находит обнаженную кожу, маленький красный автомобиль просвистел мимо потрепанного грузовика и втиснулся на стоянку позади «порше».
Ник зачарованно наблюдал, как женщина за рулем «комара» никак не может вклинить с такого угла машину в это ограниченное пространство. Рассерженно взвыв, автомобиль сделал несколько коротких, конвульсивных движений вперед и назад, после чего оставил свои попытки.
Ник затаил дыхание, когда расстроенный «комар» вырулил со стоянки и неохотно двинулся вперед параллельно его автомобилю, чтобы заехать на стоянку задом. «Порше» «пережил» этот маневр, оставшись невредимым, но мужчине показалось, что «комар» принял свое поражение как вызов.
Он догадался, что водителем красного «насекомого» была не кто иная, как Филадельфия Фокс. Она заглушила двигатель и выбралась из машины, держа в руках два бумажных пакета с продуктами, настолько больших, что они почти закрывали ей обзор.
У Ника создалось впечатление, что видит перед собой сгусток безудержной энергии. Ее движения были быстрыми, резкими, импульсивными. Внезапно он осознал, что смотрит на женщину, которая не будет ждать, пока все в свое время встанет на свои места. Она сама это сделает.
Это был его билет домой. Ник не знал, печалиться ему или радоваться.
Три долгих года он находился в ссылке и до сих пор не был уверен, что ему сможет помочь Филадельфия Фокс. Однако, если он разыграет свои карты правильно, возможно, ему удастся использовать ее в своих интересах. Либо она, либо никто. Других вариантов у него не было, а время истекало.
Главным, конечно, оставался вопрос: действительно ли он хочет отправиться домой? Он внушал себе, что продолжает колебаться, но чувствовал, что в глубине души уже принял решение. Иначе не стал бы сидеть в этой жаре и скучище в Холлоуэе, если бы не знал, чего хочет.
Ник слегка улыбнулся, наблюдая, как Филадельфия сражается с продуктовыми пакетами и своими ключами. С этого расстояния она не производила впечатления достаточно сильной и красивой, чтобы вбить клин между двумя семьями. Но это только доказывало, что динамит вполне может быть упакован в землянично-розовые джинсы и свободную рубашку с оранжевым, зеленым и черным узорами.
Фокс. «Имя ей подходит», — решил Ник. В ней действительно было что-то от лисицы: резкое и изящное одновременно. На ее треугольном лице выделялись огромные глаза, слегка поднимающиеся уголками вверх, наблюдательные и осторожные.
Женщина была не особенно большого роста, примерно пять футов четыре дюйма, худенькой, с маленькой высокой грудью и тонкой талией. Ее блестящие рыжевато-каштановые волосы, аккуратно подстриженные, падали до подбородка. Кроме того, что ей двадцать шесть, что она не замужем и явно очень близка с Крисси Мастерс, он, пожалуй, не имел никакой информации о Фокс.
В его мозгу снова всплыл вчерашний телефонный звонок от Элеанор Каслтон.
— Она представляет собой проблему, Ник. Ужасную проблему.
— Да, понимаю. Но не мою проблему.
— Это не так, и ты это знаешь, дорогой. Она несет серьезную угрозу нашим семьям, а ты ведь член семьи. То, что случилось три года назад, не меняет дела, и я уверена: в глубине души ты отдаешь себе в этом отчет.
— Элеанор, меня нисколько не волнуют дела семей.
— Я ни на минуту этому не поверю, дорогой. Ты — Лайтфут. Ты никогда не забудешь о своих корнях в трудную минуту. Поезжай и повидайся с ней. Поговори с ней. Кто-то должен с ней справиться.
— Отправь Дэррена. Это он у нас обладает нужным шармом, ты не забыла?
— И Хилари, и Дэррен пытались поговорить с ней. Она отказалась выслушать их обоих. Тянет время, пытаясь найти способ изменить положение в свою пользу. Я знаю, что именно этого она хочет. Чего еще ждать от человека ее происхождения? Она просто еще одна бродяжка со злыми помыслами, как эта особа Мастерс, которая свалилась нам на голову прошлой осенью. Все произошло из-за этой ужасной и легкомысленной девицы. Если бы не она…
— Почему ты считаешь, что другая, э-э, легкомысленная девица захочет говорить со мной?
— Ты найдешь способ с ней справиться, дорогой. — Элеанор Каслтон говорила с безмятежной уверенностью. — Я знаю, что найдешь. Я полностью в тебе уверена. И потом, ты же член семьи, дорогой. Ты просто обязан что-нибудь сделать в отношении Филадельфии Фокс.
— Я подумаю, Элеанор.
— Я знала, что ты нас не бросишь. Когда все сказано и сделано, семья есть семья, не так ли?
К своему огорчение, Ник обнаружил, что она права. Когда все сказано и сделано, семья действительно осталась семьей. Поэтому сейчас он и сидел под яблоней, обдумывая возможные способы воздействия на эту коварную легкомысленную девицу.
Филадельфия Фокс прошла мимо него по тротуару к парадной двери своего небольшого белого домика. Хлопнула застекленная дверь, когда она открыла ее, придержав носком туфли; затем женщина засунула ключ в замок главной двери. Бумажные пакеты покачнулись.
