сумеет защитить наши границы, и есть авиация...
Его слова затерялись в настоящем аду. Я видел, как встал английский делегат и направился к выходу. Я взглянул на Джулиуса. Тот сидел, опустив голову, закрыв глаза руками.
Из зала конференции по твердому снегу можно было подняться по склону Юнгфрау. И Юнгфрау сверкала слева от нас, Менх и Эльгер - справа. Виднелся круглый купол обсерватории, которая снова использовалась для наблюдений за бесстрастными небесами. Снежные поля над нами расступились, и стали видны зеленые поля внизу. Солнце садилось, появились тени.
Мы молчали, выйдя из зала. Наконец Бинпол сказал:
- Если бы Генри не умер...
- Что может сделать один человек?
- Многое. Джулиус сделал. Но Генри был бы не один. Я помогал бы ему, если бы он захотел. Я подумал об этом и сказал:
- Наверное, я тоже. Но Генри мертв. Фриц сказал:
- Я откажусь от своей фермы. Есть дела поважнее.
- Я с тобой, - сказал Бинпол. Фриц покачал головой:
- Между нами разница. Твоя работа важнее моей.
- Не такая важная, как эта. А ты, Уилл? Ты готов к новой борьбе, длительной, менее волнующей, без великого триумфа в конце? Оставишь ли ты свои моря и острова, чтобы помочь нам объединить людей, сохранить мир и свободу? Англичанин, немец и француз - это будет неплохое начало.
Воздух был холодный, но возбуждающий. И порыв ветра принес снежную пыль с вершины Юнгфрау.
- Да, - сказал я. - Я оставлю свои моря и острова.
